Надоело работать на дядю: Надоело работать на дядю. Дайте совет!!

Одним из шагов, который должен сделать каждый фрилансер — это обзавестись своим сайтом. Это должен быть хотя бы сайт визитка, который расскажет о Вас и Ваших работах. На сегодняшний день — это не роскошь и позволить себе может каждый. Самый дешевый хостинг с доменом, обойдется вам в 10-20 уе в год. Разве это много за рекламу себя как специалиста? Вы заработаете намного больше.

Расскажу на своем примере, как я сделал себе сайт. Первый мой сайт был создан еще в 2008 году, тогда я решил его сделать варезом(фильмы, картинки, музыка и тд.). Параллельно с этим занимался версткой и изучал все что касалось вебмастерства. Через год я продал его и мне было больше не до создания своих сайтов, я работал системным администратором, плюс создавал сайты для некоторых фирм из своего города. Потом начал искать объявления в интернете и понял. что нужно сделать себе сайт. Простейший — визитка без CMS, просто страничка с портфолио и контактами. Когда я находил работу, то всегда показывал свой сайт как место, где находится вся информация по ценам и контакты. Заказчикам это нравилось, так как у людей складывается мнение, что человек не аферист, у них есть вся информация о нем, а так же видно, что ему доверились другие люди.

В 2011 году впервые начал работать с фрилансерскими биржами. Про сайт я забыл почти полностью, всего себя отдавал биржам и постоянному поиску заказчиков. Кто работал на биржах знает как все обстоит и сталкивался с огромной конкуренцией и большими требованиями за минимальную оплату. Через пару лет такой работы, у меня начало появляться ощущение, что мне уже надоело в истерике предлагать всем свои услуги. Заказчикам нужен исполнитель, а не наоборот, хоть многие и думают иначе.

В конце 2014 года, я взял для себя небольшой отгул на пару месяцев и посвятил всего себя — своему сайту. За это время, я не заработал ни копейки, а только тратил. Купил на хостинге по-мощнее тариф, установил WordPress, занялся наполнением, чем занимаюсь и сейчас, а также продвижением, но не через временные сео-ссылки, а просто обмениваясь ссылками другими сайтами или же покупая вечные. Добавлял сайт в белые каталоги, только те, что дают прямую ссылку, писал анонсы статей и тд. Через 2 месяца работы со мной связался человек, который интересовался моими услугами.

Второй, большой плюс от наличия своего сайта — это площадка для тестирования своих работ. У меня установлен второй движок WordPress для тестирование тем, перед передачей материалов заказчику, также таким образом показываю готовые сверстанные лендинги или просто одиночные страницы. Заказчикам всегда нравится, что они могут все попробовать, поклацать подвигать и тд, а не получить кота в мешке, а потом спрашивать что и куда и как сделать, чтобы получилось как на картинке. Это как тест-драйв авто перед покупкой. Не хочется купить авто, в котором не пробовал посидеть и испытать свои ощущения. А вдруг не понравится, не работает или что-то будет мешать.

Окончательное решение принимать Вам, но мой совет — 100% за. Начинающему фрилансеру нужен сайт и уж тем более опытному и бывалому.

На этом все, спасибо за внимание. 🙂

Как стать лучшей тетей или дядей

Начните с откровенного разговора.

Если вы тетя или дядя, у которых нет собственных детей, сказал доктор Лакшмин, это почти как выучить другой язык. «Вы не разбираетесь в жизни родителей. Сериалы, игрушки, вся борьба », — сказала она. «Очень сложно даже знать, какие вопросы задавать».

Может быть полезно начать с того, чтобы спросить своего брата или сестру об их надеждах и ожиданиях по отношению к вам, — сказал Джозеф С. Тан, клинический психолог отделения семейной медицины в UVA Health в Вирджинии.

«У разных людей будут разные потребности и разные желания, — сказал д-р Тан, — и с некоторыми вещами они предпочли бы справиться сами, а с другими вещами, с которыми им нужна была бы небольшая помощь». Он порекомендовал честно сказать, на что вы надеетесь в этих многообещающих отношениях, и почему вам нужна помощь брата или сестры.

Вы также можете поддержать своего брата или сестру, приложив немного больше усилий вначале, сразу после рождения вашей племянницы или племянника.- сказал Лакшмин. Может быть, это означает предлагать присматривать за детьми или помогать стирать каждую среду. Или, если вы живете далеко, предложил доктор Лакшмин, вы можете присылать ужин брату или сестре один раз в неделю в течение нескольких недель.

«Такие вещи, которые даже не обязательно связаны с вашей связью с вашей племянницей или племянником, — сказала она, — но просто поддерживают вашего брата или сестру в трудные времена, так что ваш брат вроде бы знает, как» Привет, я здесь, я хочу участвовать ».

Создайте обычный ритуал.

Планирование одной ночи в неделю, когда вы будете читать рассказ вместе лично или через Zoom, или ежегодный отпуск для всей семьи, может облегчить нагрузку на вашего брата или сестру и укрепить семейные связи, считают эксперты.

«Ключ в том, чтобы съесть что-нибудь обычное», — сказал доктор Лакшмин, чтобы родители знали, — «В четверг вечером нам не нужно беспокоиться об ужине, потому что моя сестра отправит его на вынос. Или в субботу вечером у меня будет 20 минут свободного времени, чтобы спокойно выпить бокал вина, потому что Джои получит книгу Zoom.’»

12 причин, почему быть тетей или дядей — лучшая работа

Мы все попадаем в ловушку судить о характере человека по его внешности. Как же мы ошибаемся! Слишком часто настоящий характер человека появляется только тогда, когда какое-то негативное событие поражает его или вас. Затем вы можете увидеть, как из руин выходит токсичный человек, и это часто становится шоком.

Поистине пугающий пример раскрывается в книге О’Тула в Боумене под названием « Опасные инстинкты: как интуитивные инстинкты предают нас». Было обнаружено, что вполне респектабельный, обаятельный, хорошо одетый сосед устроил в своем гараже камеру пыток, где систематически издевался над похищенными женщинами. Это крайний пример, но он показывает, как мы можем быть полностью обмануты внешним видом, манерами и поведением человека.

Итак, что вы можете сделать? Вы хотите иметь возможность оценивать личные качества при контакте с коллегами, новыми знакомыми и новыми друзьями, которые могут даже стать партнерами на всю жизнь.Вы хотите знать, такие ли они:

• честные
• надежный
• компетентный
• добрый и отзывчивый
• способен взять на себя вину
• стойкость
• скромный и скромный
• тихоокеанский и может контролировать гнев.

Секрет в том, чтобы сохранять суждение и не торопиться. Соблюдайте их в определенных ситуациях; посмотрите, как они отреагируют. Слушайте, как они говорят, шутят, смеются, объясняют, жалуются, обвиняют, хвалят, разглагольствуют и проповедуют.Только тогда вы сможете судить об их характере. Это не является надежным, но если вы последуете 10 способами, описанными ниже, у вас будет довольно хороший шанс не закончить оскорбительными отношениями.

1. Часто ли случается гнев?

Слишком часто гневная реакция, которая может показаться чрезмерной, является признаком наличия скрытых проблем. Не думайте, что каждый человек, который мысленно и физически просто щелкает и перебрасывается своим весом, просто нормально реагирует. У всех случаются вспышки гнева за рулем или когда дела идут плохо.

Но если это случается почти каждый день, то вам нужно выяснить, почему и, возможно, избегать этого человека. Слишком часто гнев перерастает в жестокое и агрессивное поведение. Вы не хотите находиться рядом с тем, кто считает, что насилие может решить личные или глобальные проблемы.

2. Можете ли вы быть свидетелями добрых дел?

Как часто вы видите этого человека добрым и внимательным? Раздают ли они деньги нищим, жертвуют на благотворительность, занимаются волонтерской работой или каким-то простым способом демонстрируют, что они готовы делить планету с примерно 7 миллиардами других людей?

Я был шокирован, когда мой гость так и не проявил доброты к слабым и обездоленным людям в нашем городе.Якобы она была религиозным человеком, но я начал сомневаться в искренности ее убеждений.

«Лучший показатель характера человека — это то, как он обращается с людьми, которые не могут сделать ему ничего хорошего, и как он обращается с людьми, которые не могут сопротивляться».

Эбигейл Ван Бюрен

3. Как этот человек берет на себя вину?

Может быть, вы знаете, что он / она виноват в провале в офисе или даже в том, что не явился вовремя на свидание. Посмотрите на их реакцию. Если они начнут обвинять других коллег или трафик, что ж, это показатель того, что они не хотят брать на себя ответственность за свои ошибки.

4. Не используйте Facebook в качестве индикатора.

Вы почувствуете облегчение, узнав, что графология (изучение этого забытого навыка письма) больше не считается надежной проверкой характера человека. К счастью, Facebook тоже не преследует. Исследование показало, что использование Facebook ненормативной лексики, сексуальных намеков и сплетен не является надежным показателем характера кандидата или будущей работы на рабочем месте.

5. Прочтите их электронную почту.

Теперь гораздо лучшая идея — прочитать электронную почту человека.Исследования показывают, что использование следующего может указывать на определенные черты личности:

• Слишком много восклицательных знаков может указывать на солнечный характер
• Частые ошибки могут указывать на апатию
• Использование смайлов — единственный способ улыбнуться вам
• Использование третьего лица может выявить определенные формальности
• Слишком много вопросительных знаков может показать гнев
• Чрезмерное использование заглавных букв расценивается как крик. В сетевом этикете они категорически запрещены, но удивительное количество людей все еще их использует.

6. Остерегайтесь понтов.

Слушайте людей, когда они говорят. Как часто они упоминают свои достижения, продвижение по службе, награды и успехи? Если это случается часто, это верный признак того, что этот человек слишком завышен над своими достижениями. Вряд ли они будут скромными или скромными. Какая жалость! Другой человек, которого следует избегать.

7. Ищите доказательства настойчивости.

Мощный показатель стойкости и стойкости — это когда человек настойчив и никогда не сдается, когда он действительно хочет достичь жизненной цели.Ищите доказательства того, что они продолжают работать, несмотря на огромные трудности.

Великие достижения ученых и изобретателей отличаются упорством. Нам нужно только подумать об Эйнштейне, Эдисоне (который терпел неудачу тысячи раз) и Нельсоне Манделе, чтобы получить вдохновение. Министерство образования США не сомневается в том, что стойкость, упорство и настойчивость будут ключевыми факторами успеха для молодежи в 21, ^и годах.

8. У них высокий рейтинг эмпатии.

Послушайте, как они говорят о менее удачливых членах нашего общества, таких как бедняки, иммигранты и инвалиды.Вы замечаете, что они сочувственно отзываются об этих людях? Тот факт, что они даже упоминают о них, является сильным показателем сочувствия.

Люди с нулевым сочувствием никогда не будут говорить о неблагополучных. Они редко задают вам вопрос о трудном времени или отношениях. Обычно они возвращают разговор к себе. У этих людей отсутствует сочувствие, а в крайних случаях они психопаты, которые никогда не проявляют никаких чувств по отношению к своим жертвам.

9. Научитесь быть социально интерактивным.

Мы социальные животные, и это делает нас такими уникальными людьми. Если человек изолирован или одиночка, это может быть отрицательным показателем его характера. Вы хотите встретить человека, который знает о доверии, честности и преданности. Единственный способ практиковать эти замечательные качества — это реально общаться в обществе. Большим преимуществом является то, что вы можете делиться проблемами и вместе праздновать успех и радость.

«В одиночестве можно приобрести все, кроме характера».

Стендаль

10.Избегайте токсичных людей.

Эти люди пытаются контролировать других и часто не могут смириться со своими собственными неудачами. Типичное поведение и разговоры могут касаться:

• Зависть или ревность
• Критика партнеров, коллег и друзей
• Жалобы на собственную неудачу
• Обвинение других в собственной неудаче или неудаче
• Одержимость собой и своими проблемами

Послушайте, как говорят эти люди, и вы быстро поймете, что вам нужно избегать их любой ценой, потому что их негативный настрой тянет вас вниз.Кроме того, как бы вы ни хотели им помочь, вы не имеете для этого достаточной квалификации.

Теперь, посмотрев на некоторые из лучших способов судить о человеке, как насчет вас самих? Как тебя видят другие? Почему бы не пройти тест доктора Фила и не узнать. Вы можете это вынести?

Автор фотографии: Яцек Дилаг через unsplash.com

«Никому не говори. Я дам тебе немного денег, когда получу деньги, — сказал он, уходя от меня. Я был до смерти напуган. Мой дядя, мой любимый дядя, причинил мне боль.’

«В детстве я по большей части помню, как была любящей и общительной маленькой девочкой. Я был частью большой семьи и всегда жил с мамой, братьями и сестрами и другими членами семьи. Я был очень счастливым ребенком, избалованным и любил внимание. Моя семья была небогатой, но для нас это никогда не имело значения, потому что мы всегда были друг с другом. У нас были семейные мероприятия, которые сближали нас и держали рядом. Меня не баловали деньги или дорогие вещи, но с любовью и вниманием, это была теплая атмосфера.

Моя бабушка со стороны матери была одним из моих любимых людей в мире. Она была коричневой и миниатюрной с шелковистыми волосами, заплетенными в две косы. У нее были длинные ногти и мягкий нежный голос, который все останавливались и слушали, когда она говорила. Поскольку я был самым младшим из моих братьев, сестер и двоюродных братьев и сестер, старшие дети иногда не хотели, чтобы я был рядом. В результате я провел большую часть своей жизни со своей бабушкой, которая всегда исправляла других детей, когда они приставали ко мне.В детстве я любил часами лежать у нее на коленях и смотреть телевизор. Она была одним из немногих членов семьи, с которыми я всегда жил.

13 марта 1999 года, когда мы с братом одевались в школу, моей матери позвонили из больницы, где находилась моя бабушка. Она была там больной несколько недель. Это был день, когда мы получили известие о том, что моя бабушка скончалась, день, когда для меня и моей семьи рухнул весь мир. Она была опорой для нашей семьи, той, которая держала всех вместе.Мне было тогда 7 лет, и я мало что знал о смерти. Но я знал, что бабушка ушла навсегда.

Когда моя бабушка умерла, мы с семьей жили с одним из моих дядей. Однако через несколько недель после похорон мы переехали. Я был слишком молод, чтобы полностью понять, что происходит, но все, что я знал, это то, что мои мать и дядя сильно поссорились, и нам пришлось уйти. Мне там было комфортно, и я не хотел ехать.

Мы переехали из дома моего дяди в дом, в котором раньше жили.Я остался там с мамой, братом и еще одним дядей. Хотя жизнь была другой, и я очень скучал по бабушке, я все равно был счастливым ребенком.

Моя мама была матерью-одиночкой. Когда она была занята работой или бегала по делам, мой дядя наблюдал за моим братом и мной. Он всегда был одним из моих любимых дядюшек. Он был веселым и крутым, и всегда брал меня и моего брата на велосипедные прогулки по окрестностям. Мне нравилось быть рядом с ним.

Мы с братом часто спали в гостиной, по одному на каждой кушетке.Однажды ночью мы спали в гостиной, а моя мама убежала за чем-то. Как обычно, она попросила дядю присмотреть за нами, пока ее не было. Это была ночь, которая навсегда изменила мою жизнь.

Я крепко спал и внезапно проснулся, когда дядя лежал на моем теле. Мне тогда было всего 7 или 8 лет. Я был в шоке и не знал, что делать. Я помню, как смотрел на моего брата, который все еще спал. Я ничего не сказал. Я не мог. Я был слишком напуган, поэтому лежал и молчал, пока дядя насиловал меня, принимая невинность, которой я никогда не вернусь.В ту ночь он причинил мне боль самым ужасным образом.

«Никому не говори. Я дам тебе немного денег, когда получу деньги, — сказал он мне, уходя от меня. Я не ответил, все еще находясь в полном шоке. Я был до смерти напуган. Мой дядя, мой любимый дядя, причинил мне боль. Он попросил меня пойти переодеться, и я послушал. Я вошел в заднюю комнату, как мы ее называли, и переоделся. Я так отчаянно двигалась, но нижнего белья не нашла. Казалось, что каждый раз, когда я что-то брал в руки, это было не мое.Я был в темноте, боялся, пытаясь найти новую пару нижнего белья, чтобы надеть, потому что мой дядя изнасиловал меня. Мой маленький мозг не мог понять, что происходило.

Я устал искать, поэтому надел следующую пару нижнего белья, которую смог найти, и пожалел, что они мои. К тому времени, как я закончил одеваться, моя мама проходила через парадную дверь. По моему лицу она увидела, что со мной не все в порядке, и сразу спросила, что случилось. Я просто стоял там, не зная, что сказать, и все еще был в шоке.«Он сделал тебе больно?» Я ничего не сказал. Она провела меня в комнату и стянула мои шорты и нижнее белье. Они были только что залиты кровью.

С этого момента все казалось размытым. Я слышал, как мама кричит на дядю, но не понимал, что именно она ему говорила. Мне казалось, что мой мозг работает на автопилоте. Я чувствовал, что у меня туннельное зрение, и я не знаю, что происходит вокруг меня. Я был полностью оцепенел, как будто часть меня умерла.

Внезапно я оказался в больнице, и все было так хорошо.Я не могу вспомнить, как я добрался туда из дома, но я помню, как шел по коридору в комнату для осмотра, с расплывчатым воспоминанием в моей голове. Врачи и медсестры твердили мне, что я не виноват. Но я просто промолчал и позволил им сделать мне набор для изнасилования. Я лежал на столе в одном лишь больничном халате, пока они осматривали и фотографировали мои интимные части. Та ночь казалась бесконечной. Я разговаривал со многими медсестрами, врачами и полицейскими. Может, это и было немного, но ребенку это точно показалось.

Моя мама все время была рядом со мной. После того, как я попал в больницу, мы отправились домой, в то же самое место, где я больше не чувствовал себя в безопасности. К этому моменту с нами был мой отец. Где-то во время визита в больницу он объявился. Мне казалось, что в машине были только я и мой отец. Он мало что сказал мне, он просто обнимал меня всю обратную дорогу. Когда мы подъехали к подъездной дорожке, все, что я мог видеть, были красные и синие мигающие огни. Мой отец не хотел, чтобы я смотрел, поэтому он осторожно прижал мою голову к своей груди.

В ту ночь мой дядя попал в тюрьму за то, что он со мной сделал. Моя мама, брат и я в конечном итоге ночевали в доме моей тети. Полагаю, я был не единственным, кто не хотел находиться в доме, в котором он причинил мне боль. Я не ходил в школу несколько дней, а может быть, даже несколько недель после того, как это случилось. Я не мог функционировать. Я мало играл. Я больше не был таким счастливым ребенком. Однажды, когда я пошла с мамой за домашним заданием, мы столкнулись с одним из моих двоюродных братьев. Думаю, она услышала о том, что произошло, потому что спросила меня об этом.Мне было слишком стыдно и смущенно, поэтому я отрицал это.

Я не помню, чтобы мне помогали профессионалы после оскорбления. Я сдерживал все свои чувства. Я просто хотел забыть о том, что со мной случилось. Я обнаружил, что много ем, наслаждаясь этим как побегом. Без помощи, в которой я нуждался, я стал эмоциональным поедателем.

Даже будучи молодой девушкой, я могла чувствовать напряжение в отношениях с некоторыми членами семьи. Мне казалось, что это была моя вина, что дядя изнасиловал меня и попал в тюрьму за то, что он сделал.Его приговор составлял 20 лет, хотя, если вы спросите меня, он заслуживал большего. Некоторые члены семьи злились на мою маму за то, что она поступала правильно и защищала меня, но ей было все равно. Слава Богу, она не позволила моему обидчику уйти от наказания. Хотя некоторые были рассержены, моя семья по большей части не говорила о моем насилии. Я тоже.

После этого я полностью потерял доверие к мужчинам. Мне было некомфортно находиться рядом с любым мужчиной, даже с родным отцом. Я был в порядке, когда были и женщины, и мужчины, но одиночество с любым мужчиной пробуждало эти чувства.Это вызвало у меня воспоминания, хотя я до сих пор не совсем понимал, что они собой представляют. Я вспомнил запах вишневой палочки, которую всегда носил мой дядя, и от этого у меня буквально тошнило в животе. Я стала застенчивой, сдержанной и отстраненной девочкой. Я снова попытался вести себя нормально, но у меня ничего не вышло.

В подростковом возрасте. Я все еще эмоционально ел и сдерживал все свои чувства. В тот момент, когда я подумал, что забыл о том, что произошло, воспоминание об этой ужасной ночи пришло от его фотографии.Члены моей семьи повесили в своих домах тюремные фотографии моего дяди. Хотя я пытался по большей части игнорировать это, в глубине души я всегда задавался вопросом, почему они не принимают во внимание мои чувства. Разве они не могли их хотя бы снести, пока я был там?

Одиннадцатый класс был одним из самых тяжелых. Хотя у меня были друзья и хорошие оценки, я ненавидел ходить в школу. Моя мама всегда говорила мне, как важно ходить в школу и получать образование, но я никогда не хотел об этом слышать.Я всегда хотел быть дома, вдали от всех. Я хотел быть в своей темной комнате, спать, плакать и лежать в постели. Я помню, как несколько дней подряд выходил за едой и газировкой. Я хотел быть счастливым, быть нормальным. Я хотел жить своей жизнью, но ломал все больше и больше и даже не подозревал об этом.

Моя мама уходила на работу до того, как я пошел в школу, поэтому я смог избежать наказания, пропустив школу по большей части, прежде чем они начали звонить домой по поводу моей посещаемости.Чтобы все были счастливы, я иногда ходил в школу, а в другие оставался дома в своей зоне комфорта. Я постепенно перестал заботиться о том, есть ли у меня проблемы.

Однажды утром мама вошла в мою комнату и сказала, чтобы я пошел в школу. Я сказал ей, что со мной все в порядке, и заверил, что пойду. Но когда я оделся, меня охватило непреодолимое чувство страха перед выходом за дверь. Вместо этого я спустился на второй этаж и взял из кухни нож. Я решил, что мой единственный способ избавиться от боли — это положить ей конец.Я спустился на первый этаж в гостиную и попытался перерезать себе запястье. Я боялся сделать это, но все, что я знал, это то, что я не хотел чувствовать то, что чувствовал. Я порезал себе руку, но нож был слишком тупым, поэтому я начал резать его несколько раз, пока на моем запястье не остались рубцы. В конце концов, я сдался и вернулся в свою комнату, где оставался несколько дней. Это было самое мрачное время в моей жизни.

Я не умел выражать себя словами, поэтому написал маме письмо, чтобы рассказать ей о своих чувствах.На лицевой и оборотной сторонах блокнота я рассказал ей о темном месте, в котором я находился, и о том, что я не знал, что со мной не так. Она работала со школой, чтобы устроить меня на домашнее обучение, и я начал искать профессиональную помощь. Мне сказали, что я страдаю депрессией. Мне нравилось разговаривать с терапевтом. Она была милой, и разговор о том, что делал мой дядя, заставил меня почувствовать себя немного лучше. Мне было страшно, но я вышел и сказал ей. Это было похоже на то, что мое сердце и разум знали, что пора снять это с моей груди.Мой терапевт заверил меня, что я не виноват. В том году я злился на себя за то, что не успел в одиннадцатый класс, но в конце концов согласился.

После завершения домашнего обучения я вернулся в новую государственную школу, которую я окончил в 2011 году. Я на год отставал от своих сверстников из моей старой школы, но все же учился. Быть рядом с большим количеством людей всегда было непросто и доставляло мне беспокойство.

Во время всех моих взлетов и падений я молился и разговаривал с бабушкой, что мне очень помогло.Хотя ее там не было, мне казалось, что я всегда чувствую ее дух. Когда у меня возникали воспоминания или мысли о том, что дядя меня насилует, я молился. Несмотря на то, что я страстно не любил своего дядю, я молился за него, за человека, который так сильно обидел меня. Я, честно говоря, не знаю, зачем я это сделал, но думаю, это помогло мне вылечиться.

Когда мне было 20, я начал ходить в церковь. За это время я узнал, что мой дядя выходит из тюрьмы. Я не знал, как реагировать на новости. Я думал обо всем, что я с ним сделаю.Плевать ему в лицо, драться с ним, все, что может причинить ему боль, как он причинил боль мне. И вот, я работал кассиром в магазине, когда снова увидел дядю. Я не мог делать ничего из того, о чем думал все эти годы. Моя кровь кипела, и мое тело было горячим. Меня трясло. Что еще хуже, никто не мог позвонить ему, кроме меня. Я не мог убежать, как хотел. Я должен был делать свою работу. Остаток дня я не мог работать.

Я видел его много раз в моем районе.Это было коротко, и я просто проигнорировал его или попытался. Я никогда не понимал того факта, что люди все еще хотели, чтобы он был рядом после того, как он причинил мне боль. Думаю, им было все равно, потому что он причинил вред не своим детям. Не то слово «бешеный». У меня было столько эмоций, зная, что люди, моя собственная семья, могут приветствовать этого монстра.

Вскоре в моем квартале стал появляться дядя. Я был зол, но пытался сохранить самообладание. Боже, честно говоря, я не знаю, как мне это удалось. Он начал сидеть у меня на крыльце, общаться с другими членами семьи.Когда я впервые увидел его там, мне показалось, что я взорваюсь. Я хотел отрубить ему голову за то, что заставил меня пройти мимо него, чтобы войти в МОЙ дом. И снова я сохранил самообладание и не выразил своих чувств по поводу того, что дядя находится рядом с моей семьей и даже с моими родителями. Меня все предали, но я не умел рассказывать людям о своих чувствах. Я запихнул все в бутылки и продолжал жить своей жизнью. Я кое-что сказал о его присутствии, но был слишком зол, чтобы оставаться рядом и слышать ответы.Думаю, поскольку я мало говорил об этом, люди считали, что для него нормально быть рядом со мной. Предполагать — это совсем нехорошо.

Я стал часто ходить в церковь и работать над собой. К этому времени я полностью отдал свою жизнь Христу. Теперь Иисус был моим Господом и Спасителем. Было здорово ходить в церковь и стремиться стать лучше. Однажды в воскресенье пастор проповедовал о прощении. Было такое ощущение, что он говорил прямо со мной. Для меня все это имело большой смысл. После церкви в то самое воскресенье я написал дяде письмо, прощая его.Я не прощал ему никого, кроме себя.

Я думал, что мой процесс исцеления наконец закончится, но я ошибался. Это было далеко не закончено. Я мог быть рядом с дядей в течение коротких периодов времени, даже разговаривать с ним. Понятия не имею, как. Но я все еще страдал от депрессии и беспокойства, которые я пытался игнорировать. Я ненавидел принимать рецептурные таблетки, которые мне прописал врач. Я ненавидел то, что они заставляли меня чувствовать. Все это время мне было комфортно находиться рядом с маленькими людьми или совсем без них.Дело не в том, что я был антиобщественным. Я просто чувствовал, что могу быть только среди людей, которым можно доверять и которые заставляют меня чувствовать себя хорошо.

Сегодня я все еще лечусь. Я понял, что процесс заживления нельзя торопить. Я никогда не знал, в чем мое призвание, до тех пор, пока несколько лет назад не был в церкви. Пастор проповедовал о поиске цели в жизни, и мне внезапно пришло в голову, что я должен поделиться своим свидетельством. Как будто Бог говорил со мной. Я открыл канал на YouTube, чтобы помогать другим, пережившим такую ​​же травму.

Сначала я сомневался, запускать свой канал, потому что боялся многих вещей. Во-первых, я очень стеснительный и ненавижу выступать перед людьми. Я также боялся, как люди отреагируют на меня и мою историю. После недель, может быть, месяцев размышлений и обсуждения этого с моими близкими, я сделал свое первое видео. Это было совершенно нервно, но я все равно сделал это. По большей части реакция была потрясающей. Я рассердил некоторых членов моей семьи или успокоил их, но мне все равно.Моя цель — воодушевить людей, которые хотят сдаться. По этой причине я назвал свой канал Nay Uplifting Others.

«У всего есть причина». Я уверен, что все мы слышали это высказывание раньше. Хотя я был сильно ранен, полностью сломлен и был близок к смерти, я нашел свою цель. Я все еще не верю, что перестал стыдиться говорить о том, что мой дядя насилует меня, к тому, чтобы открыто поделиться этим с миром. Печатая это в слезах, я горжусь собой.

Я не там, где хочу быть, но я там, где мне нужно быть во всех аспектах моей жизни. Я все еще учусь, расту и исцеляюсь. Я в стадии разработки. Помогая другим, я делаю видео, помогаю и себе. Это моя терапия. У меня еще есть моменты. Иногда я все еще борюсь. Но это нормально и нормально. Когда я разговаривал с людьми, которые подверглись такому же насилию, как и я, я узнал, что любой может стать жертвой сексуального насилия. Обидчиком может быть кто угодно: родители, мужчины, женщины, члены семьи.Любой, о ком вы можете подумать, может причинить вам или вашим детям самый худший вред. Но то, что происходит, не должно оставаться незамеченным, если это причиняет боль людям, которых мы должны защищать.

Всем, кто пережил травму, помните, что исцеление не имеет временных рамок. Не торопите процесс заживления «.

Этот рассказ был отправлен в Love What Matters Джа’Ней из Мэриленда. За ее путешествием можно следить в Instagram и YouTube. Был ли у вас подобный опыт? Мы хотели бы услышать ваше важное путешествие.Разместите свою историю здесь и подпишитесь на наши лучшие истории в нашем бесплатном информационном бюллетене здесь .

Прочитайте больше вдохновляющих историй о молодых женщинах, преодолевших насилие:

«Я смотрел на свою обнаженную фотографию на компьютере отца. «Какого черта?» — сказал я вслух, последние слова перед тем, как ярость охватила мое тело ».

Дай надежду тем, кто борется. ПОДЕЛИТЬСЯ этой историей на Facebook, чтобы сообщить им о наличии сообщества поддержки.

Мой дядя — слова без границ

В фильме Пеп Пуига «Мой дядя» мир мальчика переворачивается с ног на голову во время посещения дома бабушки.

Несмотря на то, что они воспитывались примерно одинаково, между моим дядей и отцом была фундаментальная разница. Мой отец был ребенком, которого всегда хотели мои дедушка и бабушка. К тому же они точно знали, что он не притворяется. Человек дома и человек веры, он был трудолюбивым, храбрым и ответственным.Если между ним и моими дедушкой и бабушкой когда-либо был конфликт, я никогда о нем не слышал. Но я сомневаюсь, что он когда-либо был.

Может быть, из-за того, что он был самым младшим, мой дядя был совсем другой историей. Он был женат на моей тете Пилар всего около года, и одна из них была на подходе, но можно было сказать, что у него были сомнения. Он проложил свой собственный путь.

И все же не мой дядя перебежал из города в город, как все ожидали, а мой отец. Мой дядя остался работать на землях, которые мой дед оставил нам, когда он умер несколько лет назад.Мой дядя и мой отец искренне заботились друг о друге, но они не были друзьями. Должно быть, разница в возрасте.

Я особенно понравился дяде. Или, по крайней мере, он вел себя так же, как всякий раз, когда мы ехали в город навестить мою бабушку в Саломо. Он сдерживал поцелуи, зная, что я их ненавижу, но как только я оказывался в пределах его поля зрения, он обнимал меня, пока я не визжал от боли.

«В чем дело, Пепино !?» — спрашивал он, когда я улыбалась, счастливая и смущенная одновременно.

Иногда я брал с собой мяч в город, и он сразу же хотел поиграть.Мы ходили в магазин (моя бабушка владела обувным магазином), и я пинал, пока он играл вратаря. У дяди были короткие руки, но он умел ловить мяч с невероятной ловкостью. Но время от времени мы опрокидывали стопку обувных коробок, и моя бабушка подбегала и кричала на него, как будто он был еще маленьким мальчиком.

Он был маленьким мальчиком, моим дядей.

Чтобы мне не скучать дома, мой отец вывозил меня к бабушке и дедушке в Саломо на несколько дней в году, как только заканчивалось учебу.В городе — для нас Саломо был городом — у меня была своя группа друзей, и мы весь день играли. Единственное, о чем мне приходилось беспокоиться, — это приходить на обед вовремя, чтобы бабушка была счастлива.

Однажды летом в Саломо приехала женщина и перевернула жизнь с ног на голову. Может, на самом деле она была не женщиной, а девушкой. И единственная жизнь, которую она перевернула с ног на голову, принадлежала моему дяде, а может быть, и мне тоже. Возможно, это произошло потому, что у всех была одна фамилия и все ходили в церковь, но женщины в городе, казалось, обладали определенной физиономией, которую я не находил очень привлекательной.Но эта девушка была другой. Мало того, что она была высокой, светловолосой и худой, но в ее красоте было что-то особенное. Каждый мог увидеть это с первого взгляда. Ей пришлось бы прикрыться, чтобы остаться незамеченной. Но было лето. И она носила платья, которые носила. За милю можно было сказать, что она была хорошей девочкой, поэтому женщинам не нравилось говорить ерунду. А мужчины никогда не разговаривали: они просто пялились на нее на расстоянии, одни голодными глазами, другие потихоньку желали ее. Но довольно скоро они вернутся к своим карточным играм и домино и забудут об этом.

Мой дядя подсел. На крючке: это, наверное, лучшее слово для обозначения его затруднительного положения.

Позвольте мне объяснить: хотя он казался обычным Джо на поле, упрямым и немного грубоватым, мой дядя умел читать. В его комнате была стена, полная книг, половина из которых исчезла, когда он женился и уехал. Никто не знал, откуда взялась эта привычка к чтению. Однажды я спросил об этом своего отца, и он сказал, что чтение — это способ дяди уехать из города. Тогда я не совсем понял, что он имел в виду, но понял через год, в муках подросткового возраста, когда я начал пожирать романы, которые он держал под рукой в ​​обувном магазине, чтобы убить время.

Думаю, мой дядя был большим поклонником фильмов по тем же причинам. В городе был всего один кинотеатр, и по воскресеньям, когда свет тускнел, на экране не было ничего необычного в том, чтобы вызвать в воображении замечательных женщин из темноты, а может быть, даже некоторых мужчин. Ава Гарднер. Грейс Келли, Мэрилин Монро, Роберт Редфорд. Как только свет снова включится, боги и богини исчезнут в воздухе. Мы смотрели друг на друга и знали, насколько мы хотим быть похожими на них. Но это уже никогда не будет прежним.Книги, фильмы. . . они показали моему дяде, что мир может быть другим. Но этот другой мир был в книгах и фильмах, а не в его жизни. Возможно, женщина, которая только что прибыла в Саломо, не была Джессикой Ланге, но она выглядела так, будто только что сошла с экрана, чтобы поселиться среди нас, смертных. Вот что зацепило моего дядю: то, что она осталась среди нас.

Я могу говорить о восторге моего дяди, потому что, может быть, оно было и моим. Я тоже подсел. Однажды утром я смотрел в окно своей спальни, когда увидел, как она проезжает на велосипеде, ее золотые волосы развевались на ветру.Кто эта девушка? Я думал. Я понятия не имел, но понял, что она живет в городе или где-то на окраине, когда увидел ее у бассейна на следующий день. И следующее. И следующее.

Она спустилась с холма (не на велосипеде, а пешком), и я мог заметить ее задолго до того, как она приехала, ивовая корзина качалась на ее плече, когда она пересекала три диагональных дорожки вниз по склону, через рожковые деревья. . Вот так, издалека, она была самой красивой вещью, которую я когда-либо видел.Иногда я был настолько заворожен, что казалось, что она никогда не сдастся.

И вдруг она проходила через ворота, устраиваясь одна под шелковицей на углу, на довольно изолированном, неглубоком конце бассейна. Сначала она раскладывала полотенце, потом достала книгу и солнцезащитный крем, бросала платье до щиколоток и садилась читать, скрестив ноги. Через некоторое время она ложилась, грудь к полотенцу, и протягивала руку за спину, чтобы расстегнуть верх бикини, а потом очень осторожно завязывала его обратно — она ​​знала, где находится.Она садилась, бросала быстрый взгляд на окружающую обстановку и подходила к краю бассейна. Окунув в воду палец на ноге, она нырнула, не приняв предварительно душ. (Мытье было правилом, но я подумал, что Пако, консьерж, не решился ей сказать).

Я собираюсь сказать нечто возмутительное: ее тело было идеальным. В моих детских глазах, когда я видел, как ее бедра покачиваются к краю бассейна в бесконечном изяществе, во мне пробуждалось мрачное и меланхолическое желание или предшественник желания.Иногда мне кажется, что если бы я увидел ее сейчас — если бы я увидел ее такой, какой она была тогда, — я бы немного разочаровался. Может быть, я нашел бы ее немного узкой в ​​плечах, или недостаточно высокой, или слишком широкой в ​​бедрах. (Нет, не то: я никогда не встречал женщин, слишком широких в бедрах.)

Эта штука с бикини разозлила бы всю банду. Мы толкали друг друга локтями и хихикали себе под нос, но потом они отпускали ее и оставляли ее мне. В один из таких дней она пошла в обувной магазин, чтобы купить пару сандалий.Я обедал на кухне и, хотя никогда не слышал, чтобы она говорила, я узнал ее голос: таких голосов в городе не было. Мое сердце екнуло. Я встал и на цыпочках направился к коридору, надеясь, что смогу мельком увидеть ее — вот и все. Но когда я сунул нос, бабушка обернулась и поймала меня.

«Это мой внук, — сказала она, — Жозеп».

Я не хотел показаться грубым, поэтому у меня не было выбора, кроме как остаться. «Привет, Жозеп». Она широко улыбнулась мне.«Привет», — робко сказал я. «Хосеп — старший сын моего старшего сына, которого также зовут Хосеп, и он приехал сюда, в Саломо, чтобы навестить меня на несколько дней. Верно, Хосеп? Я кивнул. Она села на деревянный стул для клиентов и фермеров, пришедших купить эспадрильи для поля. Она скрестила одну ногу на голом колене и стала ждать, пока бабушка подаст ей сандалии. Возможно, потому, что она мне улыбнулась, но мои ноги превратились в спагетти. Это было похоже на то, что вся эта красота, бушующая в ней, которую я обычно видел только издалека, была сконцентрирована в этом замкнутом пространстве, загнанном в угол всеми этими коробками из-под обуви.Я подошел к двери, пытаясь скрыть горящие щеки, и смотрел на дорогу, но все еще мог видеть ее в стекле. Я обернулся только тогда, когда она подошла заплатить, а потом снова уставился на нее, как на собаку.

«Пока, Джозеп», — сказала она.

Мне было всего десять лет, но, оглядываясь назад, я думаю, что влюбился сильно. Я все время думал о ней. Ночью я брал ее с собой в свою комнату и обнимал подушку, как будто это она, и мы разговаривали. Утром, как только я открыл глаза — или задолго до этого — она ​​уже была в моей голове.Она постоянно появлялась между моим взглядом и окружающими меня объектами, ее присутствие было невидимым, почти неземным.

На следующее утро у бассейна она поймала меня на том, что я смотрю на нее. Она, очевидно, узнала меня вчера: улыбалась и махала рукой. Я помахал в ответ и улыбнулся в ответ, прежде чем уронить голову. С этого момента между нами установилась своего рода соучастие. Каждое утро она ловила меня на том, что я смотрю на нее в какой-то момент, а затем мы улыбались и махали рукой, сначала она мне, а потом я ей.

Мой дядя был невысокого роста, хорошо сложен и волосат, с густыми усами, закрывающими губу, пытаясь отвлечь внимание от своего огромного носа, который на самом деле не был таким уж большим. Скорее клоунский нос. Выпуклый нос. Утром, пока моя тетя Пилар работала за кассовым аппаратом в «Палет», он на своем мотоцикле ехал на виноградник, чтобы проверить лозу и полить помидоры. Виноградная лоза находилась на противоположной стороне города от бассейна. Вот почему мне показалось странным, когда я услышал быстрый рев приближающегося мотоцикла.Я подумал, что, может быть, он куда-то бежит по поручению, но вскоре он оказался у двери, замаскированный под соломенной шляпой.

И я прыгнул.

Я не мог поверить, что он был у бассейна: помимо того факта, что он никогда раньше не приходил, у него был огромный бассейн на винограднике, и он был полностью в его распоряжении. Может, я бы ничего об этом не подумал, если бы не заметил, как он смотрел на нее в то воскресенье в кино. Охваченный стыда, я закрыл глаза и притворился спящим. Но довольно скоро тень заблокировала солнце надо мной, и я почувствовал удар по голени.

«Привет, Пепино. . . » Когда я открыл глаза, солнце ослепило меня. «Бабушка говорит. . . »

Он даже не закончил извиняться, когда мотивы его визита стали мне очевидны. И солнечный свет не позволял мне увидеть, покраснел он или нет. Он уже спустился с холма в плавках и, положив рубашку и полотенце рядом со мной, как будто он был всего лишь одним из членов команды, подошел к краю бассейна и сказал: «Привет, Пепино, я бросаю вызов. тебя на гонку. »

Неуверенный — на самом деле, скорее смущенный, чем колеблющийся — я встал и пошел до конца.Посередине была доска для прыжков в воду, и мы стояли по обе стороны. «Ты должен позволить мне победить», — прошептал он, демонстративно размахивая руками, как олимпийский пловец. Он сказал все это, как будто это была шутка, но в глубине души я знал, что он был серьезен. И мне это не понравилось. Отец научил меня драться, стараться во всем быть лучшим. Конечно, я не мог быть лучшим во всем, но в некоторых вещах мог. Например, при беге, прыжках и плавании. Я обнаружил, что скомпрометирован: я тоже хотел похвастаться ей.

«Готово», — крикнул он, — «Готово. . . »

Мы оба прыгнули в бассейн примерно в одно время. Дать победу дяде было нелегким делом: парень отчаянно плескал короткими руками, но еле двигался вперед. В какой-то момент я даже помню, как действительно думал, продолжать ли плавать или остановиться и спасти его. В итоге мы сыграли вничью. Может, он немного опередил меня.

Как только он коснулся края, он вылетел из воды, как будто только что побил рекорд. Он выплюнул ручей, как фонтан, зачесал назад волосы, повернулся к ней и одарил ее своей глупейшей улыбкой, как будто все это шоу он поставил только для нее.Она улыбнулась в ответ и даже произнесла несколько щедрых хлопков. Это было слишком тяжело для него. Затем он взял себя в руки, соскользнул к перилам и с достоинством вылез за полотенцем.

Посреди всего этого я услышал голос, спросивший: «Кто он?»

Я повернулся к ней.

«Мой дядя», — ответил я. Обескураженный, я полностью погрузился на дно бассейна.

В то утро дядя разрешил мне поехать в обувной магазин на своем мотоцикле.Когда моя бабушка увидела нас, она накричала на него и спросила, не было ли в его голове ничего, кроме воздуха.

«Малыш влюбился в туриста», — все, что он сказал, сменив тему.

Но бабушка была не готова к играм и просто пошла обратно на кухню, чтобы приготовить обед. Пока я покраснел, как помидор, дядя подмигнул мне и ушел.

На следующий день мой дядя вернулся к бассейну и принес книгу. На этот раз он поздоровался издалека быстрым движением руки и сел в углу напротив нее, под другим тутовым деревом.Было что-то особенное в его позе, что-то в том, как он махал мне своим иронически угрожающим взглядом, как если бы он говорил, что я сохраню ваш секрет, если вы сохраните мой.

Мой дядя действительно любил читать, но он явно принес книгу только для того, чтобы казалось, что он что-то делает. Он все время проводил, проверяя ее. Каждый раз, когда она прыгала в бассейн, каждый раз, когда она вылезала или ложилась на солнце, он выглядывал из-за края своей книги и снова прятался.В конце концов, она оделась, надела сандалии, не наклоняясь, и взвалила сумку на плечо, не спеша уходя.

Через пять минут мой дядя оделся и, даже не попрощавшись, ушел. Я видел, как он выходил за дверь, и через некоторое время услышал, как мотоцикл набирает обороты. Она была уже на полпути по второму пути, пробираясь без видимых усилий. Я с тревогой следил за ее походом взглядом, и хотя я чувствовал, что он замедляет ход, он не остановился, когда догнал ее — слава богу, — а просто помахал рукой и пошел дальше по шоссе.

Он вернулся в бассейн на следующий же день. Тот же ритуал: прятаться за своей книгой. Он так старался быть сдержанным, что это было еще более бесстыдным. Я спросил себя, будет ли это иметь такое большое значение, если кто-нибудь в городе поймет меня. Зная его, ему, наверное, было наплевать.

Тайное увлечение дяди меня мучило. Если бы он не был моим дядей, я бы нашел его выходки интересными и, вероятно, получил бы удовольствие от них с моими друзьями. Но это был мой дядя, и, наверное, мне было жаль беременную тетю.

На третий или четвертый день он наконец подошел к ней. Он выпрямился и протянул руки, как будто пытался избавиться от какой-то упрямой медлительности. Я видел, как он дюйм за дюймом пересекал узкий конец бассейна, чтобы не поскользнуться. Мой дядя был настоящим актером. Фактически, он был в городской театральной труппе, и ему всегда достались роли, которые заставляли людей смеяться. Подойдя к ней, он спросил, какую книгу она читает. Он пролистал его и отдал обратно. Некоторое время они сидели и разговаривали, не знаю о чем.Издалека шум моих друзей, играющих в воде, и мое собственное смущение не позволяли мне уловить именно то, что они говорили друг другу, но то и дело она смеялась, а иногда бросала ее. голову назад и все.

Когда все, наконец, закончилось, он медленно прошел через длинный конец бассейна, раскинув руки, как канатоходец, и подошел ко мне.

«Ее зовут Хелена», — прошептал он и подмигнул. «Знаешь, что она мне сказала?» Я посмотрел вверх.«Она говорит, что у тебя красивые глаза».

Я опустил голову от стыда, но краем глаза я мог видеть, что она смотрит в нашу сторону, как будто она следила за тем, чтобы мой дядя доставил сообщение.

«Она у тебя в кармане, Пепино». Он легонько пнул меня ногой, в эйфории бросился к воде и врезался в пушку.

Конечно, он имел в виду это как шутку. Он просто дергал меня за ногу. Но почему-то поверил. Не то чтобы она была у меня в кармане, очевидно, или чтобы такая девушка, как она, подумала бы о десятилетнем ребенке вроде меня, но я действительно верил, что она думала, что я милый, и что, возможно, каждое утро, когда она смотрела на меня она посмотрела, потому что хотела.На несколько минут мир вокруг меня исчез. Мое маленькое тело охватило неконтролируемое опьянение, и я почти не заметил, как она собрала свои вещи и ушла.

Снова голос дяди вернул меня.

«Пепино, я ухожу. Хочешь приехать? »

Я сказал нет. Нам не нужно говорить бабушке. Я подвезу тебя в гору, а остальное ты сможешь пройти пешком. Я сказал ему нет. Сказал, что пойду с друзьями. Девушка (ее звали Хелена) уже была на полпути в гору, как всегда не торопясь.Через некоторое время я увидел, как мой дядя вылезает из бассейна, я проследил за ревом его мотоцикла и увидел, как он догнал ее, и как на этот раз вместо того, чтобы махать рукой и двигаться дальше, он замедлил ход, пока почти не остановился. полная остановка. Несколько футов они прошли бок о бок. Затем они остановились, и я увидел, как мой дядя развернул полотенце, на котором сидел, и протянул ей книгу, и я увидел, как она взяла его и положила в сумку. Тогда это выглядело так, как будто мой дядя взлетал, но вскоре он снова остановился. Когда она догнала его, она задрала юбку и села на мотоцикл.И почти так же медленно, как если бы они шли, они вместе взобрались на остальную часть холма, и я предполагаю, что тогда они разошлись, потому что когда я подумал, что он высадит ее дома, она слезла с мотоцикла. , махнул рукой в ​​знак благодарности и пошел в переулок, ведущий к городу, пока он несся по шоссе, как будто избавившись от лишнего веса, его байк стал сильнее, чем когда-либо прежде.

Мой дядя не появлялся в бассейне следующие несколько дней. В первый день это показалось мне странным, а во второй — нет.Я не могу вспомнить, что я думал — может быть, у него была работа, или что кто-то сказал тете Пилар, и она высказала ему часть своего мнения, или что он действительно не был так увлечен ею, как я думала. Когда я действительно представил Хелену на этом байке, ее руки обнимают моего дядю за талию, это казалось совершенно странным. Может, я это придумал.

Я не особо на этом останавливался. Без дяди я чувствовал себя освобожденным, но в то же время более тревожным. Освобожден, потому что я мог смотреть на нее сколько угодно снова, но беспокоился, потому что она, вероятно, знала, как я смотрю на нее — мой дядя определенно сказал ей — и мне нужно было быть более осторожным, более осторожным.

В одно из тех утра она встала, обошла весь бассейн, повернула за угол и остановилась прямо у трамплина. Затем она посмотрела на меня и спросила: «Где был твой дядя?»

Я не помню, что я ей сказал, но помню, как мне было неловко из-за того, что мой голос прозвучал высоко. Затем она спросила: «Как насчет гонки?»

Я замер и не знал, что делать.

«Вы не должны позволять мне выиграть. . . »

Я встал с неуверенным видом, что на самом деле было чистым смущением, и подошел к ней.Тут я понял, что она намного выше меня — моя голова едва доходила до ее плеча — и хитро поднялся на цыпочки.

«Готово!» она сказала: «Установить!» а затем она прыгнула в бассейн, даже не сказав «Иди».

Эта девушка плавала как рыба. Она могла опередить меня на целых полтора ярда.

Когда я наконец коснулся края, она ждала расслабленно, с торжествующей улыбкой на лице. Ей даже пришлось отдышаться.

«Пепино!» воскликнула она.«На этот раз ты не позволил никому побить себя, не так ли?»

Я улыбнулся, признавая свое поражение, хотя чувствовал себя немного униженным изнутри, не столько потому, что она меня побила, сколько потому, что она сильно меня обыграла. Пока я пытался прийти в себя, она приподнялась на руках и села у края бассейна.

И она забыла обо мне на время.

Ее взгляд терялся где-то между небом и полями рожкового дерева, и я отточил ее бедра, ее дыхание двигалось вверх и вниз, ее влажные волосы.. . Что делает такая красивая девушка, как она, в одиночестве в этом городе? Я помню, как подумал, что в ее глазах было что-то грустное, но, возможно, это была не просто грусть — может быть, было и счастье, потому что в зависимости от того, как вы выглядели, она могла улыбаться. Желание погладить ее по колену охватило меня, но я чувствовал огромное пространство между нами, что-то вроде пространства, которое она оставила между нами в той гонке. Внезапно меня охватила меланхолия — боль, которую я еще не мог распознать как глубокую меланхолию. На несколько секунд мне показалось, что по тому, как ее взгляд упал, возможно, ей тоже стало жаль.Может быть, она поняла, что я всего лишь ребенок, который даже не терпел поражения в гонке.

В конце концов, она поймала меня на поиске и ткнула ногой.

В одну из таких ночей мой дядя снова зашел в обувной магазин, размахивая ключом от мотоцикла. Я не видел его несколько дней. Когда моя бабушка была на кухне, он воспользовался случаем и спросил: «Что нового у нашего посетителя, Пепино?»

«Ничего».

«Она уже твоя девушка?»

Я робко улыбнулся.Но мне было плохо из-за того, что он обращается со мной как с ребенком, поэтому я просто сказал: «А почему ты больше не приходил?»

Он выглядел удивленным, почти настороженным.

«Последнее время я много работал на винограднике. . . » он сказал. «И люди говорят. Я не люблю, когда люди разговаривают. Она вся твоя! » он подмигнул.

Помню, я подумал, что это был первый раз, когда мой дядя разговаривал со мной на том же уровне. Человек человеку. Но я почему-то не купился. Что-то внутри меня просто не позволяло мне доверять ему.

В следующие несколько дней я решил изменить свое поведение в бассейне. Сначала гонка, а затем разговор с дядей сказались на моем настроении. Может, я просто шутил, но для них я чувствовал себя ребенком, и мне хотелось этому сопротивляться.

Для начала, каждый раз, когда она ловила меня на поиске, я больше не улыбался, как маленький ребенок. Я либо быстро переводил взгляд, либо смотрел на нее серьезно. Однажды я даже задержал ее взгляд дольше обычного, бросая ей вызов.Я не знаю, что, черт возьми, я пытался доказать. Иногда я направлялся к трамплину и просто сидел там долгое время, спокойно глядя на голубую воду, которая через некоторое время перестала быть синей или какого-либо цвета. Доска подо мной мягко покачивалась, и я представлял, как становлюсь выше с каждой минутой.

По правде говоря, я был зациклен на каждом ее движении, независимо от того, смотрела она в мою сторону или нет. Когда ей казалось, что она встает, я нырял в воду и какое-то время оставался под ней.В глубине души я чувствовал себя сильным. Я не понимал, как в этом шестидесятифутовом бассейне мне удалось оставить так много места между нами. Чем больше я думал об этом, тем больше убеждал себя, что она на самом деле не так сильно меня обыграла, что, если бы мы оба прыгнули в бассейн одновременно, мы могли бы почти сыграть вничью.

«Елена!» Иногда мне казалось, что я кричу: «Как насчет другой гонки !?» Но я боялась, как будет звучать мой детский голос, такой высокий.

Несомненно, это был скорее вопрос стыда, чем гордости.Если я хотел бросить ей вызов, то на самом деле не для того, чтобы доказать, что я лучше плачу, чем она думала, а потому, что мне очень хотелось снова оказаться рядом с ней, услышать ее голос, чтобы она коснулась меня своей улыбкой. . . Но я не знал, как это сделать, и, в конце концов, время для нее сложить полотенце, сунуть ноги в сандалии и сделать жест прощания всегда приходило — или не всегда: иногда она ничего не говорила — а потом уходила.

Очевидно, если бы все зависело от меня одного, лето подошло бы к концу только с знакомой нескончаемой грустью.

Она снова подошла ко мне. Я сидел на краю бассейна с тем же усталым выражением лица, что и последние несколько дней, и почти не заметил, как она подходит ко мне. Когда я увидел ее, я чуть не подпрыгнул и исчез в воде, но она была так близко, что я не двигался.

«Ты злишься на меня, Пепино?» — спросила она, становясь рядом со мной на колени.

Я покачал головой.

«Так что случилось? Почему в наши дни такое длинное лицо? »

В глубине души мне было больно, что она не поняла, что происходит, но я сдержал свой ответ детской улыбкой и, наверное, сказал, что все в порядке.Затем она протянула руку и сказала: «Давай. Как насчет другой расы? »

Я не взял ее за руку, но сразу подскочил.

«Хотите начать сегодня?» — спросила она, когда мы взяли противоположные стороны трамплина.

«Я не такой уж и маленький, знаешь ли».

«А вы нет?»

«Нет, но не прыгай сегодня первым».

Мы посмотрели друг на друга, улыбаясь. Готовый! Установленный . . . На этот раз мы оба прыгнули в игру одновременно, и я начал пинать руки и ноги со всей яростью, которую мог собрать (я помню, как я не мог простить себя за то, что недостаточно пнул ногой в первый раз).Не знаю, чувствовала ли она, насколько важна была для меня эта гонка, но, похоже, она не могла выйти вперед. Практически плыли плечом к плечу и финишировали практически одновременно.

«Молодец, Пепино!» она задыхалась. «Я вижу, вы добились большого прогресса».

«Ты позволил мне выиграть. . . » Я ответил.

«Ты не выиграл! Мы сыграли вничью ».

«Я был там немного раньше».

«Тебя действительно так беспокоит, что девушка тебя бьет?»

Я улыбнулся.Хотя я знал, что она просто играет, она, казалось, давала мне немного места для воспроизведения. Затем, вместо того, чтобы сесть, как в прошлый раз, она свесила ноги через край и позволила телу плавать по воде, притворяясь мертвой, вытянув руки по бокам.

«Ты сможешь это сделать?» спросила она.

Как будто это был мой единственный шанс проявить себя, я бросился перебрасывать ноги через край, но они весили так мало, что я сразу же опрокинулся, радуясь, что она посмеялась надо мной. Я попробовал еще раз, ведя себя немного шутливо, и снова упал.В третий раз она попросила меня взять ее за руку.

«Теперь ты умеешь плавать?»

«Да».

«Разве это не мило?»

«Да».

Она сказала мне вытянуть шею и руки и расслабиться, и, когда моя голова была в воде, мои уши заткнулись, пока я не услышал, как она что-то сказала, и высунул голову. «Какие?» Я спросил.

«Что бы подумал ваш дядя, если бы он увидел нас такими?»

Я пожал плечами.

«Ты думаешь, он будет ревновать?»

Я даже не знал, что значит ревновать, но я улыбнулся и сказал: «Может быть, так и есть», и закинул шею на воду, смущенный, но гордый своим ответом, который она нашла очень забавным.Не знаю, как долго мы держались за руки, связывая вместе наши улыбки под округлым небом. Постепенно звуки мира затихли, а тявканье моих друзей и крики их матерей затихли все дальше и дальше, и этот прекрасный момент остался со мной, потому что я не знаю, сколько времени пройдет до далеких звуков дяди. мотоцикл пронесся сквозь знойный воздух лета.

Я открыл глаза и вскочил, пораженный. На самом деле меня больше не было в бассейне, но я дремал в магазине, в своей комнате наверху.Пока я следил за этим звуком, как за жужжанием раздражающей мухи, у меня возникло ощущение, что я слышу его несколько дней, но только в тот самый полдень я вырвался из него.

Я вскочил с кровати и выделился на балконе. Улицы были безлюдны. Я слышал только то, что мотоцикл моего дяди рвался. Я проследил за ним взглядом, пока он не остановился.

Я накинул одежду и с сандалиями в руке (бабушка спала в соседней комнате и храпела как сумасшедшая) на цыпочках спустился по лестнице.Но входная дверь была заперта: бабушка, наверное, не хотела, чтобы ей кто-то мешал. Я искал ключ, но нигде не нашел. Я побежал обратно в свою комнату и еще раз вышел на балкон. Это был целый этаж над землей, но я слишком отчаянно пытался оставаться запертым внутри. Я перекинул одну ногу через перила, затем другую, затем перебросил свое тело через край и спрыгнул на пол.

Я бросился вниз и подумал, что позже придумаю оправдание. Солнце вскипало по тротуару.Не преследуя ничего, кроме звука собственных шагов, я побежал через профсоюзную ферму и вскоре оказался на окраине города, окутанный виноградными лозами и рожковыми полями. Я срезал путь через виноградник Далмау и, выйдя на дорогу, смог разглядеть мотоцикл моего дяди, опирающийся на фиговое дерево, которое обозначало начало его владения. Я подошел близко и спрятался за рожковым деревом, капельки пота катились по всему моему телу.

Между мной и каменным поместьем моего дяди было около тридцати ярдов, но на пути росла полоса высокого и густого фенхеля, отчего казалось, что это намного дальше.Тысячи городских домов смотрели на меня, охраняя. В тишине полуденных полей я чувствовал, как мое сердцебиение поднимается по горлу и бьется в висках. Однажды я увидел, как мой дядя гнался за парнями, которые воровали инжир. Он швырял в них камни и издавал дикие, грубые крики.

Не знаю, что меня пугало больше: то, что он думал, что я вор, или то, что она находила ее там вместе с ним.

В конце концов я покинул свое место за рожковым деревом и с тревогой крикнул мягко: «Дядя!»

Я подумал, что лучше вести себя нормально, так что, похоже, я был здесь не просто так.»Дядя!» Я снова заплакал. Никто не ответил, поэтому я продолжал продвигаться вперед. Убежденный или, может быть, просто надеясь, что я найду его спящим на порванном матрасе, который он все время прижимал к стене, я подошел к окну. Но в ту же секунду я присел. Мое сердце остановилось. Затем, дюйм за дюймом, я выпрямился и уставился на то, что, как мне казалось, я видел. Мне потребовалось немало времени, чтобы отвлечься от взгляда. Я видел это впервые. Я никогда раньше не видел этого, даже в одном из тех журналов. Я ждал, что меня ударит что-нибудь горькое, но какое-то время ничего не происходило.Шок был слишком сильным. Затем меня охватила горечь, не знавшая границ. Мне стало ясно, что эти двое предали меня. Они издевались надо мной. Я не мог смотреть дальше. Было слишком больно. Я посмотрел вниз, чтобы остановить слезы, и стал искать камень на земле. Я отступил на несколько шагов, а затем швырнул его в окно и убежал, как сумасшедший, прыгая через фенхель и высокие сорняки с яростью, о которой я даже не подозревал, и которая лишь слегка заглушила шок от удара. разбивающееся стекло.

© Пеп Пуч. По договоренности с автором. Перевод © 2017 Мария Кристина Холл. Все права защищены.

Подробнее читайте в выпуске за апрель 2017 г.

реальных историй от жертв чрезмерной жары

Сэм Джонсон и Эмма Джонсон, 1988

Здравствуйте, я хотел бы рассказать вам историю о моем дяде: летом 1988 года мой дядя был судьей Малой лиги в одну субботу, он слишком много времени проводил на солнце и сильно обгорел.Он решил, что лучший способ — увлажнить поврежденную кожу. Он решил использовать вазелин в качестве увлажняющего крема. Он не знал, что вазелин задержит тепло. Это вызвало повышение его внутренней температуры. Моя бабушка поняла, что происходит, она поместила его в ледяную ванну и попыталась удалить вазелин. Было ясно, что ему нужна дополнительная помощь. В результате из-за теплового удара была отправлена ​​неотложная помощь.

Дана Стоун, Дарем, Северная Каролина, середина 1970-х годов

Когда я был в отпуске во Внешних банках Северной Каролины, я ехал на велосипеде по дороге под палящим солнцем.Сочетание жары и асфальта создало для меня сложную ситуацию: головокружение и усталость. Я пошел к врачу, который сказал мне, что у меня тепловое истощение и мало соли. Он посоветовал отдохнуть и соленую пищу, например арахис. Я сделал, как мне сказали, и через несколько часов почувствовал себя хорошо. Теперь я осторожен, чтобы не заниматься спортом под жарким летним солнцем.

В 2013 году я работал на межгосударственном строительстве, выполняя тяжелую работу. В течение дня оно достигло 105 при индексе жары 112.Я пренебрегал достаточным количеством жидкости. Я упал в 14:30, и мне должно было быть

Недавно я выполнял одну просроченную работу на дворе своих родителей в восточном Техасе. День, как и все дни, был жарким и влажным. Заканчивала уборку (тащила на задний двор тачку, полную кирпичей). Я обошел заднюю часть дома (потеет) и рухнул на колени за тачкой. Я пробыл там минуту. Я собрался с силами, встал и закончил поездку.Я разгрузил кирпичи и посидел на них несколько минут. Затем, у меня кружилась голова и меня начало рвать, я встал и пошел обратно через двор к садовому шлангу. Включил и промочил голову. Примерно через минуту я снова стал чувствовать себя нормально. Два дня спустя я работал над другим проектом в идентичных условиях, когда я дошел до этой перегретой точки, я был готов.
Сохраняйте спокойствие, избегайте обезвоживания. Работай умом, а не силой.

После тяжелого дня ношения камуфляжа и салютов я провел еще четыре часа за рулем грузовика без кондиционера.Вскоре после выхода из машины у меня закружилась голова и я потерял сознание. Я проснулся и узнал, что перенес серьезный тепловой удар из-за недостаточного увлажнения. Пейте много воды, по возможности избегайте солнечных лучей и часто отдыхайте. Используя эти методы, я ни разу не перенесла тепловых ударов!

Я живу в прибрежной части Южной Каролины и однажды в необычно жаркий сентябрьский день помогал в исследовании птиц. Мы наблюдали за птицами в местах добычи дноуглубительных работ вдоль залива Винья, и мы были покрыты с головы до ног, чтобы не допустить мух / комаров.Я почувствовал слабость, сильно заболела голова, а затем началась рвота. Одна из других орнитологов срочно отвезла меня к себе домой, где я принял холодный душ. После этого я лег, а она все время прикладывала холодные полотенца к моему лицу, шее и голове. Это заняло пару часов, но в конце концов я почувствовал себя достаточно хорошо, чтобы ехать домой. У меня было еще 3 случая теплового истощения, так что теперь постарайтесь быть бдительными, чтобы увлажнять и сохранять прохладу. Когда мы тренируемся в поле в очень жаркие дни, мы берем холодильник, наполненный ледяной водой, и кладем в него полотенца, чтобы накинуть на голову во время работы.

Я жил на горе в высокой пустыне Аризоны. На высоте 6500 футов и летом с температурой в середине 90-х ….. это солнце ревело! Я почувствовала тошноту, головокружение, я не могла видеть и почувствовала, как мои колени подогнулись подо мной … мой муж увидел это и затащил меня внутрь, где я провела остаток дня. Выпил еще жидкости, просто оставался неподвижным и отдыхал. Через некоторое время я почувствовал себя лучше … но я научился … носить свою большую шляпу и солнцезащитные очки.Накройте мою кожу легкой одеждой и пейте, пейте, пейте воду !!!! Это было страшно.

Я косил свой двор (площадью около акра на газонокосилке) в середине августа в Теннесси. Я делал 5-минутные перерывы, пил воду, пытался остыть, но я хотел закончить, поэтому игнорировал отсутствие пота и судороги в руках. Закончив, я принял душ. У меня закружилась голова, я потерял сознание, разбил голову. Мне пришлось позвонить кому-то, чтобы отвезти меня к врачу за скобками.
То, что вы думаете, что у вас все в порядке, потому что пьете воду, не означает, что это так. Я должен был прислушиваться к своему телу и делать более длительные перерывы.

У моего мужа случился тепловой удар, когда он заливал бетонный фундамент в июльскую жару … у него не было пульса, а температура его тела была 104. К счастью, пожарная часть сработала быстро, и они добрались до него вовремя. Он провел неделю в реанимации и теперь очень осторожен, чтобы избежать обезвоживания летом. Он тоже сейчас работает внутри.Никогда не хочу снова проходить через это

Сабрина, Озеро Тахо, Калифорния, 1991

Это было летом 1991 года. У меня был выходной после работы в летнем лагере в Саут-Лейк-Тахо, Калифорния, поэтому я решил пройти 10 миль на гору Талак, часто бегая. Я решил идти один, без воды и не проверял погоду. День выдался жаркий и безветренный. Я принес коробку сока и сказал себе, что больше мне не понадобится. Когда мне захотелось пить, я растопил пригоршню снега. Когда я вернулся в лагерь, я был липким, дрожащим, пепельно-серым, у меня сильно болела голова и меня тошнило.Я выглядела и чувствовала себя ужасно; медсестра лагеря сказала, что у меня тепловое истощение. На восстановление ушел больше суток. Не ленитесь. Всегда имейте много воды. Мне повезло, что я пережил этот урок.

Кэтрин, Лонгвью, Техас, 2016

Мне стало так плохо, когда я переехал в Лонгвью, штат Техас, из Алабамы. Это другая жара. Меня тошнило, и, наверное, мне нужна была вода. Мне пришлось покупать воду в бутылках, так как наша вода на вкус и пахнет странно, так как в нашем районе есть гидроразрыв. Меня очень тошнило, и меня рвало все в течение недели.Крайне важно всегда иметь воду и кондиционер.

Brandon, Питтсгроув, Нью-Джерси, июнь 2015 г.

Однажды я решил пробежать 5 миль при 95 градусах в день с высокой влажностью. К четвертой миле мое потоотделение стало уменьшаться, я начал дрожать, мои легкие и мышцы сильно напряглись, и у меня начались колющие боли в груди. Я пришел домой позже и взвесился. Я потерял более 10 фунтов воды. Я бегал один и в то время был не в форме. Если бы я рухнул, никто бы не нашел меня упавшим в лесу на обочине дороги.

Кэрол, 1960-е

Я дважды страдал тепловым истощением, когда учился в старшей школе в 1960-х. Оба раза я был на уроке физкультуры в середине-конце весны на открытом воздухе, когда и температура, и влажность были очень высокими. После того, как я вернулся в здание школы, у меня не было достаточно времени, чтобы принять душ, прежде чем мне нужно было переодеться из спортивного костюма в то, что я надевал на занятия. В то время в здании средней школы не было кондиционеров. Я помню, как у меня кружилась голова, и мне постоянно приходилось выходить из класса, чтобы набрать холодной воды из фонтана, или использовать ванную для девочек, чтобы поливать холодной водой лицо, шею и руки и пытаться охладиться.Оба раза я приходил в кабинет школьной медсестры, лежа, пока не прошло головокружение, более двух часов.

Джеймс, Аризона, 2015

Я упал с тепловым истощением всего за 15 минут при 105 градусах на рампе аэропорта из-за истощения запасов соли и ношения неправильной одежды. Мне потребовался долгий болезненный день, чтобы выздороветь, и мне повезло. У меня была странная реакция, я поставил меня на колени и попытался восстановить зрение и не заболеть животом. Он приходит к человеку, не подозревающему об этом.

Психическое здоровье моей мамы ухудшилось из-за пандемии

Уважаемый терапевт,

Когда я учился в колледже, переезд домой с родителями на семестр привел к множеству изменений и проблем. Мне пришлось создать новый распорядок, научиться мириться с отсутствием уединения и независимости и приспособиться к постоянному присутствию родителей, чего я не испытывал годами. Мы с папой очень хорошо ладим, но мы с мамой — другая история. У нас всегда были бурные отношения, и пандемия этого не изменила.

Я понимаю, что моя мама переживала особенно тяжелые времена последние пару месяцев. Она работает независимым подрядчиком и потеряла весь свой бизнес. Сейчас она испытывает финансовый стресс, и ее работа не отвлекает от внешнего мира. Брат моей мамы и его семья тоже заболели, а моя мама достигла критического уровня, когда мой дядя попал в больницу. Он дома в безопасности, и все здоровы, но возникший страх никуда не делся.

Я не верю, что с тех пор, как я вернулся домой более двух месяцев назад, прошел день, чтобы моя мама не плакала.Хотя я стараюсь помочь, в моей семье никогда открыто не обсуждалось психическое здоровье. Мы не знаем, как правильно выразить свои чувства или успешно поддержать друг друга в трудную минуту. Моя мама переносила свои чувства стресса и беспокойства на меня в форме гнева и слез. Как бы я ни старался облегчить эту нагрузку, я не чувствую, что у меня есть все необходимое, чтобы оказывать маме поддержку, в которой она нуждается.

Как мне лучше всего предложить ей обратиться к терапевту или другим средствам поддержки, не создавая у нее впечатления, что мне все равно и я не хочу продолжать помогать? Она сейчас настолько чувствительна, что я боюсь, что это чувство сломает ее.

Сидней
Чикаго

Дорогой Сидней,

Вы правы, ваша мама пережила особенно тяжелые времена в последние несколько месяцев из-за пандемии. Потеря дохода и болезни близких могут вызывать сильное беспокойство. Но я подозреваю, что ее нынешнее состояние выходит за рамки того, что вы называете «стрессом и беспокойством». Ее ежедневные слезы и раздражительность — частые признаки клинической депрессии.

Возможно, у вас двоих уже давно проблемы, но депрессия может усугубить и без того сложные отношения.Это потому, что люди, находящиеся в депрессивном состоянии, могут вести себя так, как иначе бы они не поступали — они могут стать более реактивными, отвлеченными, нетерпеливыми и злыми; безобидный комментарий может нанести им больше вреда; они могут смотреть на мир через более искаженные линзы. Это может быть особенно тяжело для детей родителей, находящихся в депрессивном состоянии. Исследования показали, например, что жизнь с матерью, находящейся в депрессивном состоянии, связана с отрицательными и часто долгосрочными последствиями для благополучия ребенка. Люди, у которых есть мамы, страдающие от депрессии, также склонны чувствовать ответственность за благополучие своей матери, и роли ребенка и взрослого резко меняются, когда ребенок (называемый «родившимся ребенком») берет на себя ответственность по уходу.

Из-за этой смены ролей ребенок в этой ситуации может не пойти на ночевку к другу (или, позже, в предпочтительный колледж или на работу в другом городе), если это означает оставить депрессивного родителя вместо того, чтобы «быть там» для успокой ее. Или ребенок будет очень осторожен с этим родителем, ходить по яичной скорлупе, чтобы убедиться, что ничего не сказано или не сделано, чтобы его расстроить.

Кажется, именно это сейчас происходит между вами и вашей мамой. Вы взяли на себя обязанности по уходу и боитесь предложить ей более подходящую помощь, опасаясь, что она неверно истолкует ваши намерения, и вы «сломаете ее».В результате вы остаетесь обиженным и беспомощным.

Прочтите: Руководство уважаемого терапевта, как оставаться в здравом уме во время пандемии

Ваша мама, скорее всего, выиграет от терапии, но вы не можете полностью контролировать, решит ли она пойти. Хорошая новость заключается в том, что вы можете контролировать свои действия, чтобы позаботиться о себе, и вам нужен собственный терапевт. Терапевт поможет вам увидеть прошлое, через что проходит ваша мама, чтобы помочь вам понять, что вы переживаете — не только с точки зрения ваших отношений с мамой и вашего беспокойства о ней, но и того, как пандемия повлияла на вас как на выпускник колледжа, чьи планы были сорваны.Многие люди, выросшие в семьях, где эмоции не обсуждаются открыто, становятся внимательными наблюдателями за чувствами других людей, но не имеют большой практики в определении своих собственных. Знание того, что вы чувствуете, помогает вам оценить, чего вы хотите и в чем нуждаетесь, будь то здоровые границы, другая жизненная ситуация или более тесная связь с друзьями во время укрытия дома.

Еще одно преимущество посещения психотерапевта — это то, что вы больше узнаете о динамике своей семьи и о том, как это может повлиять на ваши отношения, когда вы вступите во взрослую жизнь.Например, вы говорите, что у вас с мамой всегда были бурные отношения, но, хотя вы можете хорошо ладить со своим отцом, мне интересно, как вы почувствовали себя ответственными за благополучие своей матери и, возможно, ваш отец более подходящий человек мог бы взять на себя больше этой роли. Точно так же только то, что у вас были постоянные трения с мамой, не означает, что ваш отец не играл роли в семейном конфликте — например, самоотводом и отказом от участия, когда, возможно, следовало.Дело не в том, чтобы кого-то винить, а в том, чтобы сблизить вас троих здоровым образом в будущем.

Прочтите: Уважаемый терапевт: пандемия изменила мои отношения с моим терапевтом

Обратите внимание, что я сосредоточился на том, чтобы вы идете на терапию, прежде чем я добрался до вопроса о том, как предложить это вашей маме, потому что я хотел поставить ваши потребности на первое место и дать вам немного практики мышления в этом направлении. Если вы все же решите обратиться к маме с просьбой о посещении психотерапевта, вы можете начать с того, что скажете ей, как сильно вы любите ее и заботитесь о ней, и что вы не хотите, чтобы она так сильно страдала.Вы можете нормализовать ее борьбу, признав все, что произошло в ее жизни за последние месяцы, и насколько по понятным причинам эти события были сложными. Вы можете сказать ей, что, если вы ничего не скажете, вам будет казаться, что вы не помогаете ей, и что лучший способ помочь ей — это быть с ней открытым и честным. Вы можете объяснить, что вы рядом с ней, но не можете предложить ей то, что может предложить терапевт, потому что у вас просто нет этих навыков. Вы также можете использовать юмор, что-то вроде: «Если у вас болит грудь, вы, вероятно, пошли бы к кардиологу до того, как у вас случился сердечный приступ, и вы бы не хотели, чтобы я был вашим кардиологом! То же самое и с эмоциональной болью.

Однако в конечном итоге лучший способ помочь маме понять ценность терапии — это пойти на терапию самостоятельно. Это не только сослужит вам хорошую службу, но вы также продемонстрируете ей модель человека, который ценит свое эмоциональное здоровье и даст понять, что все мы переживаем трудные времена и что, когда мы это делаем, мы можем расширить свои возможности, получив помощь, которую мы заслуживать.

Уважаемый терапевт, предназначен только для информационных целей, не является медицинским советом и не заменяет профессиональный медицинский совет, диагностику или лечение.Всегда обращайтесь за советом к своему врачу, специалисту в области психического здоровья или другому квалифицированному поставщику медицинских услуг по любым вопросам, которые могут у вас возникнуть относительно состояния здоровья. Отправляя письмо, вы соглашаетесь позволить The Atlantic использовать его — частично или полностью — и мы можем отредактировать его для увеличения объема и / или ясности.

Жизнь удачно боролась | UAMS Медицина и смысл

Конрад Мерфи

Он есть у всех. У каждого есть своя личность. Тот, кто был «причиной вхождения в это».«Кто знает, сколько разных имен фигурирует в каждом заявлении в медицинский вуз? Кларк Уэсли Джонсон. Не рожденный, но усыновленный Хансом и Джуди Джонсон; первый мальчик в семье. У него была более темная кожа, чем у остальных членов семьи, и большой шрам от верхней части груди до пупка.

Когда я пришел намного позже и спросил, почему, он сказал мне, что его родители были коренными американцами, а его шрам был боевой раной, полученной после борьбы с буйволом, когда он был младенцем. Только половина из этого была правдой, но я был слишком наивен, чтобы сказать, в какой части.Это все, что я знал о его биологических родителях, помимо прочего. Их непреднамеренная, но, тем не менее, ужасная вещь, которую они оставили ему. То, что наполнило его легкие тем, что мой семилетний я назвал дрянью. То, что заставляло его каждое утро брать спортивную сумку с лекарствами. Причина, по которой он не мог работать на работе, причина, по которой он плавал из нашего дома к моим кузенам, к моей бабушке и обратно. В то время я мог назвать муковисцидоз, хотя и не умел произносить его по буквам.CF было для нас нарицательным. Каким бы ни был Кларк, лучше всего было бы сказать, что он был моей личностью. Моя причина.

«Дядя Кларк, почему ты выглядишь намного крупнее на этой фотографии?» Мы просматривали альбомы, которые составляла моя мама, и пришли в его отдел — на одной фотографии он был ребенком рядом с моей мамой и тетями, на другой — его выпускной в средней школе.

Он указал на угол комнаты, где всегда на виду лежала спортивная сумка с лекарствами. Я никогда не знал его без этого.Одно время он жил с нами в нашем доме. Когда он был дома, он брал мою кровать, заставляя меня спать на верхней койке каждую ночь. Я ненавидел это. Земля, которой владела моя семья, была его игровой площадкой — поле за полем животноводческой фермы, пруды, в которых можно ловить рыбу, олени для охоты, холмы, по которым можно кататься. Мы отнесем его металлоискатель в старый сгоревший дом; мы гуляли бы по кладбищам, охотясь на койотов, чтобы перестать терять из-за них коров. В те годы я почти не помню, чтобы он кашлял. Но такие времена никогда не продолжаются.

Шли годы, и я все реже и реже встречал его в нашем доме. Я вернул нижнюю койку. Он часто ходил в больницу на анализы, возвращался в Оклахому с другой семьей. Я видел его дома на выходные, но на следующий день его не было, потому что ему нужно было забрать лишь несколько вещей.

«Могу я прийти в этот раз? Я буду молчать и не устану ».

«Не в этот раз, но, может быть, в следующий», — сказал дядя Кларк. Кашель начал усиливаться, недостаточно, чтобы я мог его заметить в то время, но, оглядываясь назад, он стал сильнее, чем в предыдущие годы.Я обнаружил, что забираю верхнюю койку на случай, если он вернется домой и потребует обратно свою кровать. Просыпаться от все еще оставшейся нижней койки всегда было разочарованием.

Первый страшный день был на грани лета, в мои последние дни в школе. Я пришел домой, и мама говорила по телефону, собирала свои вещи и проводила меня обратно к двери к ее машине.

«Да, просто встретимся там, и все будет хорошо». По пути к двери она несколько раз уронила ключи.

«Мама, куда мы идем? Я только что пришел домой; могу я остаться?»

«Ваш дядя застрял в Алме; ему нужно, чтобы мы приехали за ним. Майкл встречает нас, чтобы помочь отогнать его ». Ее голос немного дрогнул, но она взяла себя в руки, когда услышала это.

«Что с ним?»

«Он не может доехать до дома, мы его заберем. А теперь просто садись в машину. Это была тихая поездка, долгая поездка.

Два с половиной часа спустя мы прибыли на заправочную станцию ​​за пределами Альмы и увидели, что мой дядя откинулся на переднем сиденье своей машины.Мой отчим и мама помогли ему пройти к двери со стороны пассажира, прежде чем мы все вместе поехали домой.

«Дядя Кларк собирается пожить с нами какое-то время, так что вам придется помочь ему, если ему что-то понадобится», — сказала нам мама. Хотя я бы предпочел, чтобы он вернулся без болезни, я не собирался жаловаться.

Жизнь возобновилась; однако мой дядя подходил к двум спортивным сумкам, а не к одной, и мы предпочитали видеоигры в помещении, а не целый день бегать по полям.Казалось, ему стало лучше, и позже он пригласил меня пойти с ним в больницу.

Не многим детям понравилось бы проводить день, наблюдая за тем, как их дядя проходит через несколько кабинетов, сканирование или забор крови, но мне понравилось ходить. Одна причина заключалась в том, что мне приходилось проводить с ним время, а другая заключалась в том, что после этого он всегда покупал мне видеоигры. Мы встали рано утром, позавтракали, и я наблюдал, как он открывает свои спортивные сумки. Я провел день, наблюдая, как он общается с несколькими докторами, медсестрами, респираторными терапевтами и техниками-радиологами.Все эти люди очень много работали, чтобы мой дядя Кларк мог нормально дышать.

Я прогуливался по залам высоких зданий в UAMS, и вскоре я научился легко ориентироваться. Мой дядя мог доверить мне, что я найду торговые автоматы, не заблудившись, и медсестры узнали меня, так как мы были там так часто. Я видел, как он стонал, когда одна из медсестер сказала, что ему нужно пройти еще один тест на дыхание. Мы прошли на другой этаж больницы, где он поприветствовал техника, без особого энтузиазма передавая мне свой рюкзак и лекарства.

«Еще один, Кларк?» — сказала она, распутывая провода и заходя в программное обеспечение для этой большой машины, которая стояла рядом с ней.

«Я побью все рекорды в этой штуке, если они заставят меня приехать сюда и дальше. Мне придется по-настоящему примерить эту, иначе я им не понравлюсь наверху, — сказал он мне, надевая большую пластиковую маску.

Техник жестом показал ему, как будто у них был свой секретный язык. Мой дядя кивнул и глубоко вздохнул, прежде чем выдохнуть так быстро и полностью, как только мог.Его темное лицо на несколько мгновений приобрело лиловый оттенок, пока он не перестал дышать. Он сделал несколько очень быстрых вдохов и потребовалось несколько мгновений, чтобы прийти в себя, пока снова не собрался. Техник понял его без слов.

Затем мы ушли в приемную радиологии, и мне пришлось наблюдать, как он пил что-то похожее на клей, который моя мама использовала бы, чтобы наклеить его фотографии в альбом, который мы просматривали много лет назад.

«Это, очевидно, со вкусом винограда», — сказал он, когда я засмеялся, и он хихикнул и заткнул рот через большую бутылку.Он сказал мне, что ему пришлось выпить это, потому что они собирались провести его через сканирование, которое осветит его легкие, чтобы увидеть, не стало ли им хуже. Он сказал мне, что сканер был похож на большой белый пончик, и он сфотографировал его, когда он проходил через отверстие в нем. Эти посещения продолжались и со временем увеличивались. Я обнаружил, что хожу почти каждые две недели к концу.

Вскоре ему стало хуже на дыхательных тестах, и отпечатки на компьютерной томографии стали длиннее.Я целый месяц не ходил с ним в больницу, потому что он застрял там так долго.

«Мама, почему ему просто нельзя дать ему новую пару легких? Если бы у него были новые легкие, с ним все было бы хорошо! »

«Дорогой, они это уже сделали». Внезапно все лекарства и большой шрам на его груди стали для меня более понятными.

Однажды утром моя мама пришла домой с пончиками на завтрак, и я знал, что он скончался. Мы получили их только после смерти члена семьи.Она вошла в комнату моей сестры, пока мы все играли, когда восходило солнце. Она объяснила нам, что он очень нас любит и хотел бы, чтобы у него было больше времени, но он был счастлив, потому что ему больше не приходилось кашлять, и он, наконец, мог спать более двух часов за раз. Я просто посмотрел на свой пончик, представив крошечного дядю Кларка, проходящего через отверстие.

Кларк решил пожертвовать свое тело для исследования кистозного фиброза в надежде, что в борьбе с ним будут достигнуты успехи.У нас была поминальная служба в методистской церкви в моем городке. Каждая часть службы была для меня несчастной. Это был первый раз, когда я действительно понял цену смерти. За нашим столом не было ничего, кроме рыданий, пока мы слушали добрые слова, сказанные в его адрес. Я помню, как думал, что эти слова значили бы для него гораздо больше, если бы он был жив, чтобы их услышать. Несколько месяцев спустя у нас была вторая небольшая церемония захоронения, когда мы закопали его прах. Моя мама стояла, утешая мою бабушку, потому что она знала, что дети не должны уйти раньше своих родителей, независимо от того, сколько он прожил дольше, чем ожидаемая продолжительность жизни CF.Я уставился на маленькую канистру на подставке у изголовья могилы, пытаясь представить, что в ней хранятся все воспоминания, уроки и смех жизни.

Я считал своего дядю Кларка вторым отцом. Он дал мне жизненные уроки. Он научил меня стрелять из ружья, ловить леску и приглашать девушку на танец. Однако у него не было никаких советов по танцам. Причина, по которой его поминальная служба была такой невыносимой, заключалась в том, что его присутствие было полной противоположностью. Он так много значил для людей.Лишь намного позже, когда я учился в старшей школе, я наткнулся на пресс-папье в стопке его старых вещей. Это было похоже на стеклянную подставку, на которую можно поставить банку из-под колы, но на ней была выгравирована пара легких, окруженная аркой Сент-Луис Гейтвэй, памятником города, где мой дядя делал свою операцию. Под пресс-папье была фотография, на которой он обменивался рукопожатием с врачами, проводившими его операцию.

Когда я снова иду в кампус UAMS, будучи первокурсником-медиком, этот образ продолжает оставаться в моей памяти.Некоторые друзья спрашивают меня: «Зачем тебе работать в таком месте? Туда люди идут умирать ». Они не обязательно ошибаются. Это место, где умер мой дядя Кларк. Для меня это больше похоже на то место, откуда он возвращался снова и снова. Хотя они не вылечили его, они дали ему время. Они дали ему время научить своего племянника, рассмешить сестер, как он всегда делал, поиграть в видеоигры со своей семьей, посетить День Благодарения и рождественские собрания. Это рукопожатие на фотографии было заниженным социальным взаимодействием между трудолюбивым дядей, который хотел иметь как можно больше времени, и доктором, который не собирался отказываться от всех попыток за него.Он был моим человеком, тем, кто привел меня сюда. Он был тем, кого я записал в медицинский институт.

Сказать людям, что я хочу работать в таком месте, легко, потому что я хочу пожать руки матерям, отцам, дядям, тетям, сестрам или братьям, которые хотят только научить своих детей стрелять из ружья, зацеплять леску или научите, как пригласить партнера на танец. Вот что я сказал бы сейчас, если бы мы устроили ему сегодня еще один памятник, если бы он был здесь сегодня. Я бы сказал ему, что я студент-медик из-за него.Не потому, что он умер, а потому, что он боролся. Если вы сдадитесь, вы не боретесь — вы сдадитесь. Он не сдавался CF. Он боролся с этим и боролся хорошо.

Как я мог рассчитывать на борьбу за будущих пациентов, если кто-то не показал мне, как бороться первым?

Конрад Мерфи — студент первого курса медицинского колледжа UAMS. Он живет в Конвей со своей женой Сарой и дочерью Руэлль.