Философия является: Философия — Гуманитарный портал

«Что такое философия и на каких основаниях она является наукой?» – Яндекс.Кью

На мой взгляд, есть несколько хороших ответов на этот вопрос. Один из них дал британский философ Бертран Рассел: он состоит в том, что философия, по сути, задается такими вопросами, которые принципиально неразрешимы, в то время как наука задает принципиально эмпирически разрешимые вопросы. 

Причём, если какой-то вопрос раньше считался эмпирически неразрешимым (например, вопрос о происхождении вселенной), то он рассматривался как философский. А когда в какой-то момент времени появились средства для его эмпирического решения (в данном случае телескопы высокой мощности), то он начинает рассматриваться как научный.

Но это не надо воспринимать так, что философия — это просто какая-то «протонаука». На самом деле, как справедливо пишет Рассел,

Есть ряд вопросов, и среди них значительнейшие для нашей духовной жизни, – которые, поскольку мы можем установить, должны остаться неразрешимыми для человеческого разума, если силы его не изменятся коренным образом. Есть ли во Вселенной единство и цель, или же это просто случайное нагромождение атомов? Является ли сознание необходимым элементом Вселенной, позволяющим надеяться на беспредельный рост мудрости, или же это просто преходящая случайность на крошечной планете, на которой в конце концов жизнь сделается невозможной? Имеет ли добро и зло какое-нибудь значение для мира, или только для человека? Такие вопросы возбуждаются философией, и на них различные философы дают различные ответы. Но, во всяком случае, можно ли дать на эти вопросы ответы, пользуясь другими методами или нет, ответы, даваемые философией, не являются доказательно истинными. И тем не менее, как ни мала надежда добиться ответов, дело философии продолжать рассмотрение этих вопросов, выяснять их важность, анализировать приближение к ним и поддерживать жизненность спекулятивного интереса ко Вселенной, – интереса, который может быть убит нашим ограничением себя определенно доказательным знанием.

Короче говоря, философия — это наиболее успешный инструмент из тех, что у нас есть, для того, чтобы рационально отвечать для себя, задумываться, обсуждать и договариваться по поводу ответов на неразрешимые вопросы, на которые мы в любом случае вынуждены отвечать.

Иными словами, мы не можем объективно ответить на вопрос «что такое хорошо и что такое плохо», но уголовный кодекс нам всё равно как-то надо писать. И вот здесь философия даёт инструментарий для того, чтобы эту задачу решить.

Выходя за пределы взглядов Рассела, можно сказать так, что общее у философии с наукой — это характер их аргументации: и наука, и философия используют рациональную аргументацию и оперируют законами логики. Но применяют они их для достижения принципиально разных целей: наука даёт нам набор эмпирически выверенных моделей для того, чтобы эффективно решать конкретные проблемы; философия — даёт рациональный инструментарий для обсуждения ответов на мировоззренческие вопросы.

При этом, философия — не наука, а наука — не мировоззрение. Каждый раз, когда мы пытаемся построить «научное мировоззрение», у нас получается идеология. Пару таких идеологий мы хорошо знаем: национал-социализм, построенный на «научной расовой теории», и сталинизм, построенный на «научном марксизме». Пробовали, не понравилось.

Вкратце так. Если интересно, то более подробное обсуждение этого вопроса можно послушать в моих лекциях.

Является ли философия наукой?

В последнее время весьма интенсивно обсуждается вопрос о том, может ли философия быть наукой[1]. В этом вопросе я разделяю мнение И. А. Гобозова о том, что «есть разные философии, некоторые из них носят научный характер, а другие – нет»[2]. Для обоснования этого положения следует рассмотреть критерии научности знания и установить, может ли философия соответствовать этим критериям. Необходимость такого подхода справедливо отмечает В. Д. Рута[3].

К настоящему времени выработаны следующие критерии научности.

Доказательность, или рациональность – логическая обоснованность каждого положения другими, уже доказанными, положениями. В случае ненауки истинность знания либо вообще не доказывается (например, в искусстве), либо в качестве обоснования приводятся лишь некоторые доводы (в обыденном знании, религии, псевдонауке). И только в науке неукоснительно соблюдается логический закон достаточного основания. Под таким основанием понимается совокупность заведомо истинных положений, из которых логически вытекает обосновываемое положение. Например, из положений «все металлы электропроводны» и «медь – металл» следует, что медь электропроводна. Данный критерий исключает из науки аргумент верой, то есть утверждение: «Это истинно, так как я в это верю».

Непротиворечивость – в научном знании не должно быть взаимоисключающих суждений. Критерий служит следствием логического закона противоречия: два отрицающих друг друга высказывания не могут одновременно быть истинными. В ненаучном знании противоречия встречаются: например, в религии признается, что все предопределено Богом и в то же время человек свободен; творец и управитель мира (Бог) всемогущ, всеведущ, абсолютно добр, но в мире существует зло.

Эмпирическая (опытная, практическая) проверяемость – установление истинности или ложности теоретических положений путем их соотнесения с практическими результатами, получаемыми в эксперименте или наблюдении за естественным ходом событий.

Критерий включает в себя два компонента – подтверждение (верификацию) и опровержение (фальсификацию). Первый компонент ориентирует на нахождение истинного, второй – на отсечение ложного в научном знании. Совпадение предсказанных гипотезой следствий с фактами (достоверными практическими результатами) служит критерием ее истинности, их несовпадение – критерием ложности. Один акт подтверждения или опровержения не решает проблему истинности какого-либо знания. Только благодаря длительному многоактному процессу верификации и фальсификации знание гносеологически приближается к объекту и становится возможным сделать заключение о его истинности. Эмпирическая подтверждаемость – ведущий критерий истины. Критерий истинности уже критерия научности.

Достоверность эмпирического материала – результаты экспериментов и наблюдений, которые использовались при разработке проблем и создании теорий, должны обладать статусом научных фактов, то есть они должны статистически устойчиво повторяться в наблюдении или воспроизводиться в эксперименте. В научных публикациях принято описывать источники и методику получения эмпирического материала, по которым каждый ученый может повторить наблюдение или эксперимент и убедиться в достоверности фактов. В социально-гуманитарных науках в случае изучения единичных событий аналогом множества наблюдений или экспериментов служит использование множества независимых источников или свидетелей.

Общезначимость (интерсубъективность) – вначале новые открытые положения, в том числе и законы, обычно признаются немногими лицами, но после их доказательства, включающего в себя и эмпирическое подтверждение, они принимаются всем научным сообществом или большинством его членов.

Системность (целостность, когерентность) – все элементы научного знания связаны между собой и зависят друг от друга. На свойстве системности знания основывается логический критерий истины: если гипотетическое знание по законам логики соответствует уже принятому (достоверному) знанию, то оно тоже истинно. Логический критерий истины производен от практического: в доказательстве истинности гипотетического знания используются положения, которые уже получили практическое подтверждение.

Принятие и использование учеными указанных критериев обеспечивает достижение максимальной объективности знания, что служит непосредственной целью науки. Все указанные критерии имеют не абсолютный, а относительный характер: в науках имеются фрагменты, не отвечающие каким-либо критериям. В частности, в науке могут встречаться противоречия, но они стимулируют ее развитие и со временем разрешаются. Например, противоречие «атом неделим – атом делим» стимулировало возникновение ядерной физики и разрешилось в положении «атом неделим при химических реакциях и делим при ядерных реакциях». Для решения вопроса о научности или ненаучности какого-либо знания необходимо использовать весь комплекс приведенных выше критериев. Но в силу относительности указанных критериев в науке вместе с истинными положениями всегда существуют заблуждения, которые, однако, постоянно отсеиваются.

Может ли философия отвечать приведенным критериям? В воз-можности отнесения к философии таких критериев, как доказательность, непротиворечивость, системность, никаких сомнений не возникает. Все формы рационалистической философии этим критериям, в основном, удовлетворяют. Менее ясно положение с другими критериями. Иногда высказывается сомнение в возможности отнесения к философии критерия эмпирической проверяемости. Нам думается, что этот критерий к ней может быть отнесен. Обычно эмпирическая проверяемость ассоциируется с использованием специальных проверочных экспериментов. Это связано с тем, что критерии научности вырабатывались главным образом применительно к естествознанию. Но следует вспомнить, что опыт (empeiria) включает в себя не только результаты экспериментов, но и наблюдений, экономических реформ, художественных творений, политических деяний, педагогической и правовой практики и др.

Конечно, экспериментальная проверка философских положений – вещь редкая, но, тем не менее, и она как способ обоснования философского знания имеет место. Например, эмпирические данные медико-биологических наук об изменении сознания при механических, электрических, химических воздействиях на головной мозг подтверждают важнейшее положение научной философии о сознании как функции мозга. А вот идея о существовании души вне тела не имеет достоверного эмпирического подтверждения и поэтому не является положением ни науки, ни научной философии, но входит в содержание ненаучной философии, псевдонауки и религии, принимающих ее на веру. Еще примеры: переход воды на границе 100 °С из жидкого в газообразное состояние – подтверждение закона перехода количества в качество; наличие положительного и отрицательного электричества, ассоциации и диссоциации, возбуждения и торможения, наследственности и изменчивости и т. п. свидетельствует о существовании закона диалектической противоречивости.

Но большей частью проверка философских положений происходит не экспериментами, а иными формами опыта. Поскольку философия опирается на обобщение всего человеческого опыта (производственного, научного, художественного, политического, правового, обыденного), то все формы опыта могут быть подтверждением философских положений, если последние верны, или их опровержением, если они неверны.

Особенно большое значение для проверки философских идей имеют доказанные и подтверж-денные положения науки, поскольку именно они представляют собой максимально объективное и строго проверяемое знание. Эти данные выступают для философии как бы в качестве своеобразного эмпирического материала. Научная философия основывается главным образом на достоверном опытном материале, а ненаучная чаще всего использует недостоверные данные.

Огромную роль в существовании ненаучной философии играют внерациональные формы сознания: желания, эмоции и бессознательные установки. Так, несмотря на то, что объективный идеализм и религия не имеют ни одного бесспорного эмпирического или теоретического подтверждения, они обладают мощным союзником – неистребимым и сильнейшим желанием людей (пока еще слабых) иметь заступничество Бога и загробное вечное существование. Благодаря этому союзнику они и существуют века. По этой причине в истории философии преобладал идеализм и большинство крупных философов были идеалистами.

Материалистическое мировоззрение требует от человека большего мужества, чем религиозно-идеалистическое. Чтобы быть материалистом, необходимо, во-первых, противодействовать мощной многовековой религиозной традиции и, во-вторых, преодолеть бессознательное стремление к вечной жизни, признать, что эта, то есть земная, жизнь является единственной и никакой другой жизни не будет. В этом заключается трагическое мужество материализма.

Особым образом обстоит в философии дело с общезначимостью. Полной общезначимости в ней, разумеется, нет, но есть относительная общезначимость в пределах отдельных философских направлений и школ, то есть имеются группы единомышленников, объединенные общими для них идеями. Впрочем, и в частных науках нет абсолютной общезначимости, в них тоже идет борьба различных направлений. Степень плюралистичности в философии выше, чем в частных науках. Это связано с влиянием мотивационно-эмоциональных факторов на позицию философов. Например, сформированная с детского некритического возраста вера в бессмертие души, постоянно подпитываемая бессознательным и растущим с возрастом страхом смерти и желанием жить вечно, блокирует аргументы в пользу материалистического понимания мира.

И даже если приводятся настоящие доказательства истинности положений научной философии, эти доказательства для философа идеалистической ориентации не представляются убедительными и не принимаются. Например, гибель младенцев в результате террористического акта не имеет разумного объяснения в случае признания существования Абсолюта – всемогущего, всеведающего, совершенно мудрого, доброго и справедливого Бога. Какое бы объяснение мы этому факту ни дали, одно из качеств Бога непременно будет утрачено (либо всемогущество, либо всеведение, либо мудрость, либо доброта). Тем не менее, на религиозных людей и философов идеалистической ориентации этот аргумент не действует. Есть надежда, что когда человечество станет по-настоящему гуманным и интеллектуально смелым и ему не нужны уже будут утешительные иллюзии, как в наше тяжелое время, в философии будет больше единомыслия, исчезнет непримиримость, несовместимость основных идей, и дело с общезначимостью станет обстоять примерно так же, как и в частных науках.

Помимо соответствия отмеченным критериям каждая наука должна иметь свои особые предмет, методы и язык. Философия изучает мир в целом, общие законы бытия (законы диалектики), связи между разными сферами бытия. Частные же науки изучают законы отдельных сторон действительности. Научная философия имеет и свой особый метод, порожденный ею самою. Им служит диалектический метод, включающий в себя принципы познаваемости сущностей, системности, историзма, релятивности, диалектического противоречия, взаимосвязи качества и количества, диалектического отрицания, восхождения от единичного к общему и обратно, детерминизма, единства необходимости и случайности, многовариантности развития. Наконец, философия имеет и свой язык, и особый понятийный аппарат.

Обсуждая вопрос о научности философии, надо иметь в виду, что могут быть различные степени научности философии. Например, философия Гегеля научна в тех своих моментах, в которых она основывается на достоверных данных и адекватно отражает процессы развития в мире. Но она же ненаучна там, где использует недостоверные положения о существовании абсолютной идеи и отчуждении от нее объективного мира.

Некоторые авторы, например А. Л. Никифоров, полагают, что философия не может быть наукой в силу того, что к ней не применима истинностная оценка[4]. Эта позиция приводится и в некоторых учебных изданиях: например, утверждается, что «большинство философских утверждений нельзя оценивать как истинные или ложные»[5]. Интересно, размышляли ли процитированные авторы над тем, относятся ли эти их утверждения к истинным или ложным? Истина есть соответствие знания сущности объекта. Если истинностная оценка к философии не относится, то нельзя говорить о том, что философия чему-либо соответствует. Что же это за знание, которое ничему не соответствует? И какова польза от такой философии? На мой взгляд, даже если философию считать не наукой, а мировоззрением или общей картиной мира, то следует давать ей истинностную оценку. Даже в такой философии, в которой философ описывает свои переживания и которую по классификации И. А. Гобозова следует отнести к философии мироощущения[6], можно обнаружить определенное соответствие, а именно – соответствие описания переживанию. Отрицание истинностной оценки философии есть акт ее самоуничтожения: если философские высказывания не претендуют на истинность, то зачем их делать и зачем что-то в философии обсуждать? Без истинностной составляющей философия могла бы быть только средством самовыражения наподобие некоторых танцев или музыки. Думается, что распространение положений о ненаучности философии и невозможности применения к ней истинностной оценки – это вызванный постмодернизмом у ряда наших философов результат растерянности и потери здоровой критичности к агностическим и релятивистским концепциям в условиях возникшего сейчас плюрализма мнений.

[1] См., например, информацию об обсуждении этой темы: Покровская, Т. П. Научно-теоретическая конференция «Философия и наука» // Вестник РФО. – 2003. – № 4; Марков, B. C. Философия как наука // Вестник РФО. – 2006. – № 1.

[2] Научно-теоретическая конференция «Философия и наука» // Вестник РФО. 2003. – № 4. – С. 78.

[3] Рута, В. Д. Наука или ненаука? // Вестник РФО. – 2003. – № 4.

[4] Научно-теоретическая конференция «Философия и наука» // Вестник РФО. – 2003. – № 4. – С. 77.

[5] Зорина, Е. В., Рахманкулова, Н. Ф. и др. Философия в вопросах и ответах: учеб. пособие / под ред. А. П. Алексеева, Л. Е. Яковлевой. – М., 2004. – С. 4.

[6] См.: Гобозов, И. А. Социальная философия. – М., 2007. – С. 5–6.

Гусейнов А.А. Почему не любят философию и философов?

А.А. Гусейнов,

академик РАН

 

Почему не любят философию и философов?[1]

 

Когда мы  говорим о философии в публичном пространстве – её месте и роли в обществе – то чаще всего речь идет о том, чем философия может быть полезна для других сфер познания и деятельности, на что её можно обменять. И мы, люди, занятые в области философии, как правило, жалуемся, что философия слабо востребована, что дела в обществе шли бы намного лучше, если бы более полно использовался её потенциал и люди, в особенности власти, больше бы прислушивались к тому, что говорят философы. Помню разговор со своим сокурсником через пару лет после окончания университета, он преподавал философию в торговом институте. На мой вопрос, как он справляется со своей задачей, он ответил: «Всё ничего, одно угнетает: студенты, будущие товароведы,  не понимают, и я не могу вбить им в голову, насколько важна философия в их будущей профессии».

 

Предлагаю взглянуть на философию, её место и роль в обществе, отталкиваясь не от философии и философов, а от общества. В том, что мы, люди, вовлеченные в философию, высоко ценим её и считаем важной для разумного жизнеустройства и в индивидуальном, и в социальном плане, это вполне естественно, естественно хотя бы в силу той логики, в силу которой каждый кулик свое болото хвалит. А как общество в целом и  в различных его сегментах воспринимает философию и философов? Как оно относится к ним? Как, говоря образно, философия выглядит в зеркале общественного сознания?

 

1. Если говорить предельно обобщенно и обозначить основную доминанту общественного восприятия философии и философов, то можно сказать: их не любят.  Отсюда и название темы сегодняшнего разговора. Кстати, когда была объявлена тема доклада, многие (и коллеги по цеху, и знакомые из нефилософских кругов) обнаружили живой интерес и откликнулись репликами на формулировку темы, из которых явствовало, что саму констатацию того, что философию и философов не любят, они принимают как нечто самоочевидное. Конечно, можно найти примеры какого-то иного отношения к философии и философам – восторженного, благосклонного, ироничного, враждебного и т.п. Но все-таки, превалирующая и более основательно закрепленная в общественном сознании тенденция состоит в том, что  философов не любят.

 

Хочу пригласить в союзники по этому вопросу Н.А. Бердяева (к стыду должен признаться, что его текст об отверженности философов в обществе я открыл для себя совсем недавно, уже после того, как была заявлена тема и продуман доклад). Вот что он пишет в работе «Я и мир объектов. Опыт философии одиночества и общения» в разделе «Трагедия философа и задачи философии»: «Поистине трагично положение философа. Его почти никто не любит. На протяжении всей истории культуры обнаруживается вражда к философии и притом  с самых разнообразных сторон. Философия есть самая незащищенная сторона культуры. Постоянно подвергается сомнению самая возможность философии, и каждый философ принужден начинать свое дело с защиты философии и оправдания её возможности и плодотворности. Философия подвергается нападению сверху и снизу, ей враждебна религия и ей враждебна наука…

 

Философию и философов не любят люди религии, теологи, иерархи церкви и простые верующие, не любят ученые и преподаватели разных специальностей, не любят политики и социальные деятели, люди государственной власти, консерваторы и революционеры, не любят инженеры и техники, не любят артисты, не любят простые люди, обыватели. Казалось бы, философы люди самые безвластные, они не играют никакой роли в жизни государственной и хозяйственной. Но люди, уже власть имеющие или к власти стремящиеся … чего-то не могут простить философам». Это – Бердяев, философ, который явно не был обделен общественным вниманием, во всяком случае, имел меньше поводов жаловаться на равнодушие и враждебность публики, чем другие коллеги по цеху  (его даже упрекают, что он был более популярным, чем глубоким и систематичным).

 

2. Итак, кто же не любит философию и за что, если попытаться свести нелюбящих философия в определенные группы и объединить их вокруг типовых случаев? При ответе на этот вопрос предлагаю опираться на случаи в истории культуры, которые приобрели парадигмальный, символический характер и которые в этом качестве зафиксированы и осознаны в рамках самой философии. Речь идет о ситуациях конфликта, неприятия философии и философов, которые получили широкую известность, стали своего рода общим местом. И, плюс к тому, они настолько убедительны, что признаются в самой философии и самими философами, в силу чего они приобретают дополнительный доказательный вес, подобно тому, как более убедительным становятся те обвинения, которые признаются самим обвиняемым. Вообще, мне кажется, в философии  и для философии важны факты не столько новые и экзотические, сколько всем известные, несомненные в своей значимости, выражающие и символизирующие некую тенденцию и получающие многочисленные и разнообразные подтверждения.

 

Можно выделить три группы людей, которые не любят философов. Это —  а) обыватели, люди с улицы, простые люди, живущие своими житейскими заботами; б) люди власти, которые представляют общество, социум, говорят и действуют от их имени; в) представители других – нефилософских – сфер интеллектуального труда, те,  кого можно назвать специалистами. У каждой из этих групп существуют свои основания не любить философов, быть по отношению к ним настороженными или даже  враждебными.    

 

3. Начнем с людей с улицы, погруженных в свою повседневность. Они не любят философов по той причине, что они, философы, занимаются бесполезным делом, пустыми, зряшными вопросами, которые никуда нельзя приложить. Поэтому, с их точки зрения, философов нельзя считать серьезными людьми, они заслуживают лишь насмешки. Этот тип  отношения и запечатлен замечательным эпизодом с Фалесом, родоначальником европейской философии и науки, о котором мы узнаем из платоновского диалога  «Теэтет».  Однажды, когда Фалес смотрел вверх, изучая небо, то споткнулся и упал в колодец. Присутствовавшая при этом молодая бойкая служанка засмеялась и сказала, что Фалес смотрит на небо, но не видит того, что под ногами.

 

Комментируя этот эпизод, Платон говорит, что насмешки сопровождают философов  всю жизнь, и что  философы на самом деле заслуживают такой  насмешки. Ведь философы  уходят в свои абстракции с такой полнотой, что даже забывают, кто они суть, не могут ответить на вопрос, являются ли они сами в действительности людьми или кем-то ещё, постоянно попадают в разного рода нелепые ситуации. Их называют не только смешными людьми, но и придурковатыми, что отчасти, по Платону, оправданно.

 

Эпизод с Фалесом имел продолжение, о котором подробно рассказывает Аристотель в «Политике».  Желая доказать, что астрономия, которой он занимается, не такая уж бесполезная вещь, он провел успешную деловую операцию. Предвидя  богатый урожай оливок, он заранее по привычной для несезонного времени низкой цене взял в аренду маслобойни в большом количестве, а затем, когда наступила пора урожая, который на самом деле оказался обильным, и нужда в маслобойнях необычайно возросла, он перепродал их по значительно более высокой цене, чем заплатил сам. Фалес остался с прибылью и, как полагал, доказал тем самым, что философы могут легко разбогатеть, вообще быть людьми деловыми, оборотистыми, не хуже всех других. И если они, тем не менее, предпочитают небесные дела земным, то не потому, что не могут заниматься полезными  делами, а потому, что считают их не такими уж полезными. Они, философы, самим своим существованием ставят под сомнение, дискредитируют, во всяком случае, выявляют ограниченность повседневного обывательского существования. В действительности философы привнесли в культуру другое понимание полезного и бесполезного, чем то, которое господствует в  человеческой повседневности. С их точки зрения, люди не просто погружены в повседневные житейские заботы, они погрязли в них. В философской оптике нелепыми и пустяшными являются дела и усилия людей, когда они, например, гордятся своими сокровищами, знатным родом и тому подобными удачами, ибо они, как говорит Платон, рассуждая  о конфликте между философом и обывателями, по своей необразованности не могут охватить взором все страны и все времена и сообразить, что у каждого были несметные тысячи дедов и прадедов, среди которых не раз случались богачи и нищие, цари и рабы, варвары и эллины у кого угодно («Теэтет»,175 а). И, если обыватели, мещане, всякого рода деловой люд всего лишь насмехаются над философами, то потому, что у них нет возможности, как, впрочем, и нужды более эффективно выразить свое неприятие и раздражение их существованием. 

 

4. Власти, вообще любые власти, но прежде всего и в особенности власти политические, которые выражают волю общества (социума), олицетворяют интересы и благо общества, также не любят философию. Но уже по другой причине. Они считают её опасной, разрушительной для общества, для его внутреннего спокойствия и устойчивости. Соответственно опасной для них является и деятельность философов, особенно в той части, в которой она имеет своим предметом вопросы справедливого и достойного жизнеустройства. Символической в этом отношении является судьба Сократа. Она является как бы дважды символической: ведь Сократ сам есть символ философии. В отличие от других мыслителей, которые внесли вклад в развитие философии, Сократ стал центральной фигурой европейской философии благодаря тому, что он воплощал в себе, олицетворял философию как таковую. И казнь Сократа приобрела символическое значение в силу того, что он был казнен в качестве человека, символизирующего философию.

 

Философия, как, впрочем, и все формы культуры, возникает в рамках стремления человека сделать свою жизнь лучше, совершеннее. Человек есть существо незавершенное, если можно так выразиться, промежуточное, срединное. Быть может, самый удачный наглядный образ, описывающий место человека в космосе – это преобладающий и многократно варьировавшийся взгляд на него как на среднее звено между животным миром и божественным состоянием. Человек находится в пути, который ведет его вверх, и он сам прокладывает себе этот путь. Он сам участвует в формировании и развитии своих возможностей. Такое понимание человека лежит в основе культуры, философии в том числе. Философия тем отличается от других форм культуры, точнее говоря, её специфика в ряду других форм культуры состоит в том, что она стремление человека к совершенству связывает с его разумом, способностью мыслить. Философствовать – значит мыслить. Сократ развернул такое понимание в программу собственной жизни и видел свою миссию в том, чтобы испытать себя и других перед беспристрастным судом разума. Лосев, который необычайно высоко ценил Сократа за рационализм и в то же время основательно критиковал его гипертрофию рационализма, полагая, что он унизил истину требованием доказательства, говорил: «Сократ раз навсегда решил, что надо быть разумным. И он разумен, разумен до конца. До ужаса разумен».

 

Конечно, нелегко сказать, если вообще возможно, что значит быть разумным, что такое мышление в особенности, что это такое в соотнесенности и в отличие от познания. В отличие от познания, который есть взгляд человека во вне, мышление, как выразился Платон, это — разговор души, который она ведет сама с собой. Сократ всей своей интеллектуальной деятельностью, самой жизнью своей раскрыл, по крайней мере, две фундаментальные характеристики такого разговора. Он, во-первых, показал, что это – нескончаемый разговор. Способность и потребность мыслить обнаруживается в том, что человек постоянно задаётся вопросами, спрашивает и отвечает, и, не удовлетворяясь ответами, вновь спрашивает, и так до бесконечности. Мышление, на которое делает ставку философия, обнаруживает себя как неутомимое беспокойство ума. И сама философия имеет своим предметом то, что предполагает и требует все новых и новых вопросов, что не может получить окончательного решения. Сократ, как пишет Аристотель, всегда ставил вопросы, но не давал ответов, считая, что он не знает ответов, он, собственно, и ставил такие  вопросы, на которые ни он, ни другие не знают ответов. Отсюда его парадоксальное суждение: «Я знаю, что ничего не знаю». Что-то, конечно, Сократ знал. Но его интересовало не то знание, которое можно знать, которое говорит о том, что находится на земле и под землей. Не познание природы, а познание мудрости и стремление найти её в самом себе в соответствии с пророчеством Аполлона, согласно которому он является самым мудрым из афинян, – вот что было предметом его ума. Он понимал, что, пытаясь мыслью понять  то, что его, как и всех людей, более всего волнует, и что он, как и все люди, более всего ценит, а именно, что такое справедливость, благо и другие вещи, до которых только мыслью и можно дойти, он уходит в бесконечность. Он честно признавался в этом и продолжал поиски. С этим связана вторая существенная особенность мышления. Уходя в мышление, человек уходит в самого себя как в другой мир, что, между прочим, выражается в том, что в процессе мышления человек как бы  теряет чувствительность, выпадает из мира. Если познание объективирует мир, то мышление принципиально субъективно, субъектно. Мышление признает только единственный суд – суд собственной совести. Оно всегда сопряжено с внутренним  убеждением. И оно имеет своим содержанием то, что стремится стать таким убеждением и что не может существовать ни в какой иной форме. Осознание этой истины, а тем самым и осознание высочайшей ценности духа внутреннего убеждения также связано с именем Сократа. Сократ учил каждого заботиться о самом себе раньше, чем о делах.  Про себя он говорил: «Я не способен повиноваться  ничему, что во мне есть, кроме того убеждения, которое после тщательной проверки представляется мне наилучшим». 

 

Та логика человеческого поведения, та нацеленность жизни, которую демонстрировал Сократ  и которая выражалась в его неуёмном вопрошании и ориентированности на моральный или, что одно и то же, на  индивидуально-ответственный способ существования, противоречили логике власти, тому, что власти хотят и ждут от граждан. Ведь власть – это принятие решения за другого, и её основная задача – подчинить себе того, над кем осуществляется власть, в случае политической власти — умиротворить общество, привести его в устойчивое состояние на той основе, которую она задает своими решениями. Конфликт афинского общества и философа был неизбежен, и он разразился. Сократ, который приставал к согражданам со своими вопросами, имевшими характер упреков, упреков в том, что они ведут неправильный и неправедный образ жизни, который жалил их, как он сам говорил, словно овод, жалящий обленившегося коня, стал для афинян живым укором, и они решили избавиться от него. Мы знаем, что трое граждан Афин выдвинули против него обвинение, состоявшее в том, что он не чтит городских богов, а вводит свое собственное божество, и что он портит молодежь тем, что призывает руководствоваться собственным разумом вместо того, чтобы слушаться родителей и следовать обычаю. По обоим пунктам суд в составе более пятисот граждан признал его виновным. И на этом основании, а ещё больше на основании того, что Сократ отказался признать себя виновным и достойным наказания, а тем самым отказался признать власть народа над своими убеждениями, он был приговорен к смерти и казнен в соответствии с практиковавшейся в древних Афинах формой казни. Все это подробно описано и хорошо нам известно.

 

Смерть Сократа не была судебной ошибкой или случайностью. Это было обдуманное решение социума, которое отвергло  философа потому, что он философ и в этом качестве угрожает стабильности общества, враждебен ему. Философ опасен, т.к. для него плох любой устоявшийся порядок и обычай, он опасен в силу принципиальной критической настроенности, в силу того, что постоянно задает вопросы. И он опасен тем, что собственные убеждения, суд совести ставит выше всех внешних решений и предписаний.

 

На смерть Сократа было много откликов в истории культуры, в том числе в  философии. Пожалуй, самый глубокий  из них – отклик Гегеля. Он состоял в том, что прав был не только Сократ, прав был и афинский народ, казнивший его. И обвинение было обоснованным, и казнь была неизбежной. Неизбежным, оправданным и законным было столкновение народа, стоящего на страже своего нравственного порядка, и философа, стоящего на страже самосознания мыслящего человека. Это – столкновение двух принципов, трагедия в самом высоком и подлинном смысле слова. 

 

Следует обратить внимание: в случае Фалеса Платон от имени философии признал оправданность насмешки над ним. Он признал, что философы достойны насмешки и тем самым признал право людей с улицы насмехаться над философами  — право не в том смысле, что они правы, насмехаясь над ним, а в том смысле, что они не могут не насмехаться, будучи теми, кто они суть. Теперь, в случае с Сократом, мы видим, что Гегель от имени философии признал справедливость казни над ним в том смысле справедливости, что, действуя в своей логике и своих интересах, город не мог не казнить его. Он признал тем самым неизбежность конфликта социума и философа.

 

5. Наконец, третья общественная группа, которая не любит философию и философов, — это специалисты, представители точных областей знания и деятельности. Они не любят их за навязываемый ими догматизм,  самоуверенную нестрогость суждений о конкретных предметах. Один коллега, представляющий социологию культуры, откликаясь на обсуждаемую нами сегодня тему,  сказал мне: «А я тоже не люблю философов». На мой вопрос: «За что?», он ответил: «За то, что они всё знают и всех учат». Относительно этих упреков никак нельзя сказать, что они надуманы. Ведь как бы ни разнилось определение философии у разных философов, в подавляющем большинстве случаев её предмет сопрягается с предельными понятиями, целостным видением мира, и потому неизбежно философский взгляд на мир оказывается связанным со всеми областями знания и деятельности, и часто бывает трудно, быть может, даже невозможно выразить его, не обращаясь к ним. 

 

В философских сочинениях, особенно в систематических трудах классической эпохи, мы находим много суждений о вещах, до которых, вообще-то говоря, философам нет никакого дела. Одни рассуждают о том, как смешивать вино с водой, другие пытаются разъяснить тайну отношений между полами и т.п. Да и в сочинениях современных авторов, которые в этом отношении более осторожны, можно увидеть немало случаев выхода за рамки собственно философской компетенции (в философских сочинениях наших дней мы найдем немало рассуждений об абортах, однополых браках, нейронных процессах мозга и многих других вопросах, которые, разумеется, не могут не волновать философов как людей, но о которых они не могут сказать ничего серьезного в качестве философов). Дело, однако, не в этом, это лишь неизбежное следствие. Суть же состоит в том, что философия есть умозрение, умозрительная наука, имеющая дело с конечными целями, и в этом качестве она не может не касаться и не вступать в противоречие с опытными науками, которые нацелены на объективный анализ.  Как писал Кант, предваряя свои знаменитые четыре вопроса, описывающие предмет философии, философию в высоком понимании можно назвать «наукой о высшей максиме применения нашего разума», «она есть наука об отношении всякого знания и всякого применения разума к конечной цели человеческого разума, которой как высшей, подчинены все другие цели и в которой они должны образовать единство» (Кант И. Трактаты и письма. М.: 1980. с. 338). По-видимому, в силу самого существа дела, связанного с тем, что философия имеет дела с предельными абстракциями конечных целей разума, она не может избежать того, чтобы в какой-то степени касаться и судить о сторонних, не относящихся к ней самой, частных вопросах, обрекая себя в лучшем случае на дилетантизм.

 

Совершенно очевидно, что представители точных, строгих областей знания и деятельности для того, чтобы оградить точность и строгость своих утверждений, должны уберечь себя от привходящих, привносимых из вне положений, уберечь себя от философии. Их недружелюбие по отношению к философии и философам выразилось в стремление отгородиться от них. Типичным выражением такой установки, которая приобрела символическое значение, стало известное, приписываемое Ньютону, выражение: «Физика боится метафизики». Смысл и направленность этого лозунга проясняется в сопоставлении с другим известным крылатым ньютоновским выражением: «Гипотез не сочиняю». 

 

Не углубляясь в сложный, многоаспектный и противоречивый процесс взаимоотношения философии и науки в новое и новейшее время, в ходе которого можно найти также проявление интереса ученых к философским идеям и их плодотворного сотрудничества с философами, следует сказать, что одна  из несомненных и превалирующих тенденций состоит именно в сознательно культивируемой представителями точных наук изоляции от философии. Тому можно найти массу очевидных свидетельств. Прежде всего, можно указать на положение философии в университете, где она сегодня никак не может считаться привилегированной дисциплиной (царицей наук), является одной из многих, и то только в тех случаях, когда она вообще представлена в университетах.  Другим несомненным свидетельством является широко распространенное среди естествоиспытателей, прежде всего среди физиков, скептическое отношение к философии, к её полезности для познавательного процесса; в этом отношении нелестные суждения о философии как пустом занятии в устах нашего лауреата Нобелевской премии по физике Ж. И Алферова весьма показательны.

 

Однако, пожалуй, самым важным аргументом в пользу обоснованности такой позиции является то, что она признана в качестве таковой, принята и санкционирована в рамках самой философии. Здесь я имею в виду разного рода суждения о конце философии, в первую очередь, известное положение Огюста Конта о том, что наука – сама себе философия, – положение, которое имело огромные последствия для философии, науки и их взаимоотношений. Оказалось, отрицание философии само является философским делом. Из этого выросло целое философское направление, что само по себе, хотя и является парадоксом, тем не менее, подтверждает жизненность основной идеи Конта.  

 

6. Итак, конфликт между обществом в его различных наиболее общих сегментах, с одной стороны, и философией и философами, с другой стороны, имеет свои вполне достаточные основания, является неизбежным. Точно также обоснованным и неизбежным в качестве следствия и выражения этого конфликта является нелюбовь к философии и философам. Какой может и должен быть ответ на эту ситуацию со стороны философии и философов? Есть одна стратегия, которая состоит в том, чтобы адаптироваться к источникам недружелюбия, отказаться или, по крайней мере, смягчить те особенности философии и философской деятельности, которые вызывают негативное  отношение к ним. В частности, угождая людям с улицы, быть более понятными, популярными, говорить на общедоступном языке. Угождая властям, участвовать в их идеологических играх и своими средствами поддерживать их, быть более апологетичными, чем критичными. Угождая людям науки, заимствовать научные методы и критерии, стараясь быть точными и строгими как они, вообще пойти в услужение  науке подобно тому, как  когда-то пошли в услужение теологии. Речь идет о том, чтобы видоизмениться и тем самым угодить критикам философии и философов, капитулировать перед ними. На самом деле, это — путь, на который философия и философы постоянно сбиваются, он в действительности является формой их деградации. На нем философия и философы становятся скорее жалкими, чем желанными. Дело в том, что здесь есть один очень важный момент, на который, опять-таки, обратил внимание Бердяев. «По отношению к философу существует «ressentiment», — пишет Бердяев. – Даже  университет приютил философа под тем условием, чтобы он поменьше обнаруживал свою философию … ». Рессентиментная ревность по отношению к философии обнаруживается со стороны науки и теологии, у которых есть зоны пересечения с ней. Люди с улицы, люди власти также обнаруживают нечто подобное. Те, кто не любит философию и, в особенности, кто обнаруживает явно, проговаривает эту нелюбовь, тайно тянутся к ней, и сама нелюбовь выступает как род зависти. Послушаем ещё Бердяева. «Философия чужда большей части людей, и вместе с тем каждый человек, не сознавая этого, в каком-то смысле философ … Каждый человек, хотя бы он этого не сознавал, решает вопросы «метафизического» порядка … И существует обывательская философия тех или иных социальных групп, классов, профессий, как существует обывательская политика. Человек, испытывающий отвращение к философии и презирающий философов, обыкновенно имеет свою домашнюю философию. Её имеет государственный деятель, революционер, специалист-ученый, инженер-техник. Они именно  потому и считают ненужной философию». Стремясь угодить публике, пойти ей навстречу, философы опускают философию до её уровня и на самом деле подменяют философию её домашним мещанским эрзацем. Они, таким образом, как люди обретают некую защищенность, но теряют ту свободу мысли, которая делает их философами,  и в той или иной степени изменяют философскому делу.

 

На мой взгляд, более адекватной существу дела является другая стратегия, которая состоит в том, чтобы не стараться смягчить конфликт между философией и обществом, а принять его как неизбежность, как факт, подобно тому, как мы принимаем, например, неприятную погоду, и само наличие такого конфликта рассматривать как индикатор того, что философия и философы верны своему назначению.

 

Философы не должны оправдываться в том, что они занимаются философией. Им не перед кем оправдываться. В каком-то смысле философ –сам себе судья. В этом, на самом деле, заключается трагедия философа. У философии нет какого-либо иного общественного института кроме самого философа. Философия представляет собой род интеллектуального труда, который имеет глубоко личностный, персональный смысл. Философы, которые создали великие учения и творчество которых, собственно, только и позволяет нам идентифицировать философию и судить, что это такое, культивировали, нередко и сознавали её как персональное дело. Философ философствует для себя. И теории создает, и книги пишет для себя. И оправдываться он может только перед самим собой. Философия – это не только то, что знают, это и то, что практикуют. Это — также определенного рода духовный опыт, и то непонимание, та нелюбовь, которые испытывают философия и философы со стороны общества, является лишь негативным подтверждением этого. В самом деле, когда люди с улицы смеются над философами, так как они занимаются бесполезными вещами, люди власти преследуют их, так как они вечно недовольны и своим недовольством оказывают разрушающее воздействие на существующие порядки, профессиональные люди отгораживаются от них, так как они рассуждают слишком общо и нестрого, склонны к произвольным недоказуемым утверждениям, то во всех этих случаях речь идет о реальных, ненадуманных особенностях философии, свидетельствующих о том, что философия сопряжена с другим пониманием жизни, задает другой порядок ценностей, чем тот, который практикуют люди с улицы, насаждают власти, обслуживают профессиональные люди. Философия рассматривает человеческую жизнь так, как если бы она зависела от возможностей самого мыслящего и действующего индивида, а сами эти возможности были неограниченны, она рассматривает её в перспективе индивидуально-ответственного существования. Именно в этом заключается ценность  философии, в том числе и прежде всего её место и роль в обществе, единственные в своем роде, ничем незаменимые.

 

Из сказанного, казалось бы, можно сделать вывод, что философии и философам в позитивном смысле нет места и дела в публичном пространстве. Их место и роль в обществе определяется скорее тем, что их дружно не любят: вызывая нелюбовь, они тем самым проблематизируют, вносят дух сомнения в те сферы деятельности и общественные группы, по отношению к которым они выступают вольным или невольным раздражителем. Такое заключение верно в том смысле, что философию нельзя ни на что обменять в рамках практикуемого обществом разделения труда и философы, как высмеял Лукиан в «Продаже жизней», на рынке услуг, если их вообще можно продать, котируются не больше, чем стоят их тела, или в лучшем случае, чем нечто нелепое и экзотическое.  Это означает: если философия обладает общественной ценностью, то лишь сама по себе, а не тем, что её можно куда-то приложить за пределами самой философии. И измеряется она, эта  общественная ценность философии, наличием людей, отдающихся ей и интересующихся ею. Философия ценна для философов и для тех, кто интересуется ею, находит в себе некое созвучие её идеям и пониманию жизни. В аспекте публичной значимости философия и философы, на мой взгляд, сродни поэзии и поэтам. Различие в том, что путь  от поэзии и поэтов к поэтическим чувствам людей шире и короче, чем путь от философии и философов к их философским склонностям.

 

Для того, чтобы занять в публичном пространстве адекватное место и играть свою собственную роль, философии и философам нужны только две вещи: во-первых, иметь свою собственную среду, где люди объединены любовью и интересом к философии, во-вторых, держать открытыми вход и выход в эту среду для всех желающих. Если мы посмотрим на судьбу философии и философов в институциональном аспекте, то мы увидим, что при всех различиях и переменах в разные эпохи, в разных культурах и странах существование и защищенность философии и философов, начиная от античных философских школ и до университетских кафедр и исследовательских центров философии в современных обществах, определялись, прежде всего, этими двумя факторами.

 

 

---

[1] Доклад на заседании теоретического семинара Института философии РАН  «Философия в публичном пространстве» 10 марта 2015 года. Доклад отредактирован с учетом вопросов и обсуждения.

Корпоративная философия Hyundai Motor Company

2019

Корпоративная философия Hyundai

Стать лидером автопрома будущего благодаря ответственному управлению и конкретизации будущих стратегий

Hyundai — это

возможности
нового времени.

Мы стремимся сделать жизнь каждого водителя проще и удобнее. В этом нам помогают передовые идеи и решения Hyundai

Корпоративная философия Hyundai Motor Company

Философия компании основана на трех аспектах

Реализация возможностей

Чувство ответственности

Уважение к человечеству

Ценности

Руководящие принципы поведения сотрудников и принятия решений, которые необходимы для реализации нашей философии и видения управления.

Новые перспективы

Инновации в мобильность

Развитие технологий

best

Завоевание призов и наград по всему миру

Философия

Реализация возможностей

Мы помогаем создавать автомобильное будущее через инновационное мышление и непрерывное оспаривание статус-кво

1

1 место по качеству в рейтинге JD Power United States в 2018 г.

Философия

Чувство ответственности

Вне зависимости от выбранного вами конкретного продукта Hyundai, мы сделали всё, чтобы доказать, что наши автомобили способны превосходить ожидания.

35 th

Позиция в рейтинге Interbrand 2018

Философия

Уважение к человечеству

Истинный смысл ценностей Hyundai Motors проявляется в нашей заботе о благополучии водителей и качестве каждого автомобиля. Наши автомобили полюбились людям и заслужили их доверие по всему миру благодаря нашему постоянному стремлению обеспечить полную безопасность водителя и пассажиров.

Ключевые ценности компании

• Клиент

  Предлагая наилучшее качество и безупречное обслуживание, мы развиваем корпоративную культуру, где интересы клиента имеют наивысший приоритет

• Вызов

  Мы не останавливаемся на достигнутом и не боимся трудных задач. Используя инновационный подход, мы уверенно идем к нашей цели с неизменной страстью и вдохновением

• Сотрудничество

  Благодаря сплоченности, чувству единения и эффективной коммуникации мы достигаем более тесного взаимодействия с коллегами и партнерами

• Люди

  Мы верим, что будущее Компании в сердцах и способностях каждого из нас, и поэтому мы создаем корпоративную культуру, которая способствует развитию потенциала сотрудников и уважает их талант

• Глобальность

  Мы уважаем многообразие культур и традиций, стремимся быть лучшими в том, что мы делаем, и хотим стать уважаемой Компанией во всем мире

Видение

Hyundai Motor Group разработала новое видение «Вместе к лучшему будущему», чтобы выполнить свою роль и ответственность в качестве надежной глобальной фирмы. Компания Hyundai Motor определила свое видение «пожизненного партнера в автомобилях и за его пределами», чтобы стать на шаг ближе к своим клиентам и стать их любимым брендом.

Далее

Хендэ Мотор Мануфактуринг Рус

Ломоносов и его вклад в развитие философии

Воспитанник Славяно-греко-латинской академии, Ломоносов осваивал философскую науку в духе аристотелизма. Он высоко ценил философию Декарта, Лейбница, Кларка, Локка. На формирование его «корпускулярной философии» большое влияние оказала философская сиcтема Х. Вольфа, хотя сам мыслитель считал, что его теория расходится с монадологией Вольфа.

Ломоносов отводил философии функцию своеобразного методологического начала, содействующего проникновению в «сущность вещей», в тайны материи. Именно философия, полагал он, является надежным средством понимания мироздания, природы, строения лежащих в их основе начал. Эта идея была реализована Ломоносовым и в проекте Московского университета: философия преподавалась всем студентам университета, поскольку трёхгодичное обучение на философском факультете являлось необходимым условием продолжения образования на медицинском и юридическом факультетах.

Проект Московского университета предусматривал на юридическом и медицинском факультетах по три профессора, а на философском – четыре (Ломоносов предлагал шесть, но Шувалов сократил до четырёх, объединив некоторые специальности): «профессор философии обучать должен логике, метафизике и нравоучению», профессор физики – «физике, экспериментальной и теоретической», «профессор красноречия для обучения оратории и стихотворству» и «профессор истории для показания истории универсальной и российской, також древностей и геральдики». Философию считали матерью всех наук: она включала в себя гуманитарные и ряд естественнонаучных дисциплин, которые позднее развились в самостоятельные области знания, получая свою «прописку» на отдельных факультетах Московского университета. Этот процесс продолжается и по сей день.

От Ломоносова идёт традиция русского научно-философского реализма. Ломоносов положил в основу объяснения явлений природы изменение материи, состоящей из мельчайших частиц – «элементов» (атомов), объединённых в «корпускулы» (молекулы). Корпускулы – это физические частицы, которые в свою очередь также являются телами, а поэтому состоят из определенного количества материи. Они разнородны, различаются массою и фигурою или тем и другим одновременно. Корпускулы находятся в движении и подчиняются механическим законам. Путем многочисленных экспериментов и рассуждений Ломоносов пришел к выводу, что все химические и физические явления производны от движения корпускул, которые обладают протяжённостью, силой инерции и фигурой. Сами корпускулы по степени сложности подразделяются на несколько видов. Есть корпускулы, которые можно охарактеризовать, как простейшую структуру, в этом она равна понятию «элемент». Среди них могут быть первичные, состоящие из элементов, и производные, полученные путем сложения из меньших корпускул. Фактически введение градации корпускул отвечало делению частиц на молекулы и атомы. Получалась вполне стройная система природы, в которой всё было закономерно. Природа оказывалась единым взаимосвязанным целым, в котором всё было детерминировано движущейся материей. Логически отсюда вытекал принцип сохранения материи и движения, который Ломоносов сформулировал в письме к Л. Эйлеру (1748).

В работе «О слоях земных» (1763) Ломоносов выдвинул догадку об эволюции растительного и животного мира и указал на необходимость изучения причин изменения природы. Ломоносов считал, что торф, почва, каменный уголь, нефть, янтарь возникают из ныне не существующих живых существ, а это значит, что живая природа меняется. Это эволюционное заключение было революционным для российской науки.

Ломоносов жил в такую эпоху, когда быть атеистом было практически невозможно. И, естественно, он был религиозным человеком. Однако великолепная эрудиция, здравый смысл исследователя и огромный экспериментальный опыт сделали из него естественнонаучного материалиста.

В мировоззрении Ломоносова сочетаются естественнонаучный материализм и деизм. Рациональное обоснование атомистических представлений, по мнению Ломоносова, не противоречит религиозной вере, ибо «метод философствования, опирающийся на атомы», не отвергает Бога-творца, «всемогущего двигателя». Нет никаких других начал, «которые могли бы яснее и полнее объяснить сущность материи и всеобщего движения». Отводя в познании большое место опыту, Ломоносов в то же время полагал, что лишь соединение эмпирических методов с теоретическими обобщениями может привести к истине.

Пермский государственный национальный исследовательский университет

Научно-исследовательская деятельность кафедры осуществляется по широкому спектру актуальных проблем общей (онтология и теория познания, социальная философия и история философии). Концептуальная идея, объединяющая исследования, проводимые сотрудниками кафедры – современная форма научной философии.

Проблематика исследований по онтологии и теории познания: сущность мира и человека, конкретно-всеобщая теория материи и развития; философия естествознания, отбор как закономерность конкретно-всеобщей теории развития; философия сознания; биологические основы сознания; истина и правда в научном и публицистическом дискурсах.

Проблематика исследований по социальной философии: исторический процесс и глобализация; исторический процесс как выражение развития человеческой сущности; исторический процесс и труд; проблема человека и человеческой сущности; перспективы эволюции человека; проблема социальной субстанции в современной философии; концептуальные вопросы реального гуманизма; отбор как феномен общественной жизни и карьерного роста личности; отчуждение родовой и индивидуальной сущности человека и его проявление в функционирующих социальных институтах; социальные последствия конвергентных технологий, философия образования, философия политики; философия права; социальные функции государства; философия и социология религии; этно-национальные и межконфессиональные проблемы,  философия техники; философия экономики; и др.

Проблематика исследований по истории философии: философия экзистенциализма; античная философия; классическая немецкая философия; современная зарубежная философия; зарубежная философия XIX века; история русской философии. Кроме того, в сферу научного интереса ученых кафедры входят современные течения западной философии: спекулятивного реализма, объектно-ориентированной онтологии, (пост)феноменология субъективности, жизни и др. направления.

Преподаватели принимают участие в научных мероприятиях разного уровня (международных, всероссийских), реализуют издательские проекты (монографии, учебные пособия; статьи в рецензируемых журналах), осуществляют экспертную деятельность.

Особое внимание уделяется научной работе студентов, которая ориентирована на изучение актуальных проблем отечественной и мировой философии. Философы (бакалавры и магистры) принимают активное участие в ежегодно проводимой на философско-социологическом факультете Международной научно-практической конференции студентов, аспирантов и молодых ученых «Человек в мире. Мир в человеке: актуальные проблемы философии, социологии, политологии и психологии», ежегодно проводимой Всероссийской конференции «Актуальные проблемы современной философии», принимали активное участие в организации региональной научно-практической конференции «Обновленная стратегия государственной национальной политики Российской Федерации на период до 2025 года в условиях нового этапа развития страны», проводимой Администрацией Губернатора Пермского края, региональным отделением ООО «Ассамблея народов России».

Всемирный день философии

Ежегодно празднуя Всемирный день философии в третий четверг ноября, ЮНЕСКО привлекает внимание к непреходящей ценности философии для развития человеческой мысли каждой культуры и каждого человека.

Философия – это не только увлекательная научная дисциплина, но и практика повседневной жизни, способная преобразовывать общества. Знакомя нас с многообразием существующих в мире интеллектуальных течений, философия способствует диалогу культур. Стимулируя интерес к мышлению и конструктивному обмену мнениями, она содействует созданию общества, в котором лучше соблюдаются принципы терпимости и уважения. Таким образом, философия помогает понять и ответить на основные проблемы современности, а также создает условия, необходимые для осуществления перемен.

ЮНЕСКО принадлежит инициатива проведения Всемирного дня философии, но ЮНЕСКО не является его владельцем. Этот День по праву принадлежит всем знатокам и ценителям философии во всем мире.

В этот День, посвященный совместному свободному размышлению о насущных проблемах современности, основанному на здравом смысле и информированности, ЮНЕСКО призывает всех своих партнеров (правительства, государственные учреждения и организации, включая национальные комиссии по делам ЮНЕСКО, соответствующие неправительственные организации, ассоциации, университеты, институты, школы, УНИТВИН / кафедры ЮНЕСКО, ассоциированные школы и клубы ЮНЕСКО и т.д.) организовать различные мероприятия – философские беседы, дебаты, конференции, мастер-классы, культурные мероприятия и презентации – на главную тему Всемирного дня философии. К участию в мероприятиях могут быть приглашены философы и ученые из всех областей естественных и социальных наук, преподаватели и другие работники системы образования, учащиеся, журналисты и другие представители средств массовой информации, а также широкая публика.

 

Всемирный день философии 2020 года

Всемирный день философии 2020 года приглашает весь мир задуматься о значении нынешней пандемии, подчеркивая необходимость, более чем когда-либо прежде, обратиться к философским размышлениям, с тем чтобы противостоять многочисленным кризисам, которые мы переживаем.

Кризис в области здравоохранения ставит под сомнение множество аспектов нашего общества. В этом контексте философия помогает нам отойти на необходимое расстояние, чтобы более эффективно двигаться вперед, стимулируя критическое осмысление уже существующих проблем, которые пандемия подтолкнула к пароксизму.

Контакт: [email protected] 

 

Что такое философия? | Кафедра философии

Буквально термин «философия» означает «любовь к мудрости». В широком смысле философия — это деятельность, которой люди занимаются, когда стремятся понять фундаментальные истины о себе, мире, в котором они живут, и своих отношениях с миром и друг с другом. Как академическая дисциплина, философия во многом такая же. Те, кто изучает философию, постоянно задают вопросы, отвечают и аргументируют свои ответы на самые основные вопросы жизни.Чтобы сделать такое стремление более систематическим, академическая философия традиционно делится на основные области изучения.

Метафизика

По своей сути изучение метафизики — это изучение природы реальности, того, что существует в мире, на что он похож и как он устроен. В метафизике философы борются с такими вопросами, как:

• Есть ли Бог?
• Что есть правда?
• Что такое человек? Что делает человека неизменным во времени?
• Действительно ли мир состоит из материи?
• Есть ли у людей разум? Если да, то как разум связан с телом?
• Есть ли у людей свобода воли?
• Почему одно событие вызывает другое?

Эпистемология

Эпистемология — это изучение знания.В первую очередь это касается того, что мы можем знать о мире и как мы можем его узнать. Типичные вопросы, вызывающие озабоченность в эпистемологии:

• Что такое знания?
• Знаем ли мы что-нибудь вообще?
• Как мы узнаем то, что знаем?
• Можем ли мы иметь право заявлять, что знаем определенные вещи?

Этика

Изучение этики часто касается того, что мы должны делать и что лучше всего делать. В борьбе с этой проблемой возникают более серьезные вопросы о том, что хорошо и что правильно.Итак, специалист по этике пытается ответить на такие вопросы, как:

• Что хорошего? Что делает действия или людей хорошими?
• Что правильно? Что делает действия правильными?
• Мораль объективна или субъективна?
• Как мне относиться к другим?

Логика

Другой важный аспект изучения философии — это аргументы или доводы, приводимые для ответов людей на эти вопросы. С этой целью философы используют логику для изучения природы и структуры аргументов.Логики задают такие вопросы как:

• Что составляет «хорошее» или «плохое» рассуждение?
• Как определить, хорошее или плохое рассуждение?

История философии

Изучение философии включает не только формирование собственных ответов на такие вопросы, но также стремление понять, как люди отвечали на такие вопросы в прошлом. Итак, значительная часть философии — это ее история, история ответов и споров именно на эти вопросы.При изучении истории философии исследуются идеи таких исторических личностей, как:

Платон	Локк	Маркс
Аристотель	Хьюм	Мельница
Фома Аквинский	Кант	Витгенштейн
Декарт	Ницше	Сартр

Изучение философии часто мотивирует не только сами ответы или аргументы, но и то, верны ли аргументы и верны ли ответы.Более того, многие вопросы и проблемы в различных областях философии пересекаются, а в некоторых случаях даже сходятся. Таким образом, философские вопросы возникают почти во всех дисциплинах. Вот почему философия также охватывает такие области, как:

Философия права	Философия феминизма
Философия религии	Философия науки
Философия разума	Философия литературы
Политическая философия	Философия искусств
Философия истории	Философия языка

Определение философии Merriam-Webster

фи · лос · о · фи | \ fə-ˈlä-s (ə-) fē \ 1а (1) : все обучение, исключая технические предписания и практические искусства. (2) : науки и гуманитарные науки, за исключением медицины, права и теологии доктор философии

(3) : четырехлетний курс колледжа основной семинарии

c : дисциплина, в основе которой лежат логика, эстетика, этика, метафизика и эпистемология.

2а : стремление к мудрости

б : поиск общего понимания ценностей и реальности в основном умозрительными, а не наблюдательными средствами.

c : анализ оснований и концепций, выражающих фундаментальные убеждения.

б : теория, лежащая в основе или относящаяся к сфере деятельности или мысли философия войны

4а : самые основные убеждения, концепции и отношения отдельного человека или группы

б : спокойствие и рассудительность, достойные философа

Зачем изучать философию? | Департамент философии

Что такое философия и почему я должен ее изучать?

«Философия» происходит от греческого слова, означающего «любовь к мудрости».Философия использует инструменты логики и разума для анализа того, как люди воспринимают мир. Он учит критическому мышлению, внимательному чтению, четкому письму и логическому анализу; он использует их, чтобы понять язык, который мы используем для описания мира, и свое место в нем. Различные области философии различаются вопросами, которые они задают. Точно ли наши чувства описывают реальность? Что делает неправильные действия неправильными? Как нам жить? Это философские вопросы, и философия учит, как мы можем начать на них отвечать.

Студенты, изучающие философию, получают от этого много пользы. Инструменты, которым преподает философия, очень полезны в дальнейшем обучении и при приеме на работу. Несмотря на кажущуюся абстрактность вопросов, которые задают философы, инструменты, которым учит философия, обычно пользуются большим спросом у работодателей. Студенты, изучающие философию, учатся четко писать и внимательно читать с критическим взглядом; их учат замечать плохие аргументы и как избежать их в своих письмах и работе.Поэтому неудивительно, что студенты, изучающие философию, исторически получали в среднем более высокие баллы по таким тестам, как LSAT и GRE, чем почти по любой другой дисциплине. Многие из наших студентов совмещают изучение философии с изучением других дисциплин.

Самая важная причина изучать философию состоит в том, что она представляет огромный и непреходящий интерес. Все мы должны сами ответить на вопросы, задаваемые философами. На этом факультете студенты могут научиться правильно задавать вопросы и как мы можем начать вырабатывать ответы.Философия важна, но она также доставляет огромное удовольствие, и на нашем факультете есть много отмеченных наградами преподавателей, которые делают процесс изучения философии увлекательным. Наши преподаватели придерживаются интерактивного стиля обучения, при котором студентам предоставляются инструменты и возможность развивать и выражать свои собственные философские взгляды.

Критическое мышление

«Именно в философии я научился строгому критическому мышлению — навыку, который бесценен при создании искусства.»
— Дональд Дедал, бакалавр финансов 2005 года, художник-оформитель

«Философия научила меня мыслить критически и была идеальной специальностью для юридического факультета, что дало мне отличное начало юридического факультета и мою карьеру».
— Род Нельсон, BA ‘75, юрист

Инструменты для оценки этических проблем

«Курсы, которые я посещал для несовершеннолетних по философии … обеспечили ценную основу для моей карьеры в области глобального здравоохранения и дали мне прочную основу для разработки структурированных, логических аргументов в различных контекстах.»
— Обри Бэтчелор, несовершеннолетний ‘09, международный работник здравоохранения

«Биоэтика — это повседневная часть медицины, и моя степень по философии помогла мне справиться с реальными проблемами и дилеммами пациентов».
— Тереза ​​Ли, бакалавр медицины 08,

«Способность применять этические принципы к вопросам, которые возникли в моей карьере, при уходе за пациентами … была подарком и чем-то, что я очень ценю».
— Натали Нуньес, BA ‘91, семейный врач аналитического мышления

“…. философия предоставила мне аналитические инструменты, необходимые для понимания множества нетрадиционных проблем, характерных для среды безопасности последнего десятилетия ».
— Крис Грабб, BA ‘98, US Marine

«Философия обеспечивает интеллектуальные ресурсы, способность критического и творческого мышления, которые необходимы для успеха в современной среде международной безопасности»
— Ричард Паз, бакалавр 1987 года, военный офицер США

Понимание точки зрения других

“…. философия основывает нас на интеллектуальной традиции, которая шире, чем наше личное мнение. … * сделать + легче проявлять уважение и приспосабливаться к индивидуальным различиям в клиентах (и коллегах) … »
— Дайан Фруктер Стротер, бакалавр наук 00, клинический психолог

«… всестороннее знакомство с многочисленными альтернативными мировыми / этическими взглядами помогло мне в повседневном взаимодействии со всеми разными типами людей этнической, культурной и политической ориентации.”
— Дэвид Престин, BA ‘07, инженер

Оценка информации

«Анализ информации и ее использование для формирования логических выводов — огромная часть философии и, таким образом, жизненно важны для моего успеха на этой должности».
— Кевин Дачманн, BA ‘07, аналитик по управлению запасами

Навыки письма

«Моя степень по философии невероятно важна для развития моих аналитических и письменных навыков.”
— Тереза ​​Ли, BA ‘08, студент-медик

Что такое философия? — Университет ДеПау

Что такое философия?

Философия — это древняя дисциплина, которая, вероятно, зародилась еще во времена человеческой цивилизации и стремилась познать все на земле и на небе. Знание природных явлений и их причин ведет к созданию физики и метафизики. Знание человеческих дел и их конститутивных отношений ведет к созданию этики, политики и философии истории.Знание небесного ведет к космологии и умозрительному богословию. Философия в древнем мире была родоначальником большинства научных дисциплин.

Чтобы понять философию, вы должны не только усвоить ее предмет, такой как метафизика и этика, но и ее метод. В западной философии метод получения знаний основан на способности философа формулировать и оценивать аргументы. В азиатской философии больше внимания уделяется знанию Пути (Дао), чтобы жить жизнью, гармонизирующей личность с ее естественным и социальным миром.Но во всех культурах философия требует, чтобы мы мыслили критически: были ясными, точными, хорошо организованными, правдивыми, полными и способны справляться с возражениями. Изучение критического мышления называется логикой.

Быть философом — значит быть логическим мыслителем, который стремится к познанию целого. Таким образом философы избегают необоснованных убеждений, но основывают свои взгляды на уважительной причине и доказательствах. Философы требуют от себя и других, чтобы у них была разумная логическая вера.

Изучение философии разнообразно.Поскольку философия стремится к познанию всего, то есть всего, что подлежит дисциплинированному исследованию, существует практически бесконечное количество разновидностей философии. Традиционно большинство студентов, изучающих философию, изучают (а) историю философии и (б) систематические области философии. Эти два пути дополняют друг друга, поскольку формулировка философских проблем и предлагаемые решения развивались на протяжении многих веков, а философская история часто определяет, как проблемы и предлагаемые решения понимаются сегодня.

Примеры истории философии: (1) Античная философия или от Сократа до Августина; (2) Средневековая философия, или от Августина до Макиавелли; и (3) современная философия, или от Декарта до Канта. Примерами систематической философии могут быть (1) метафизика или изучение реальности; (2) этика или изучение того, что является нравственно правильным и хорошим; (3) эпистемология, или изучение того, как мы познаем реальность; (4) логика или изучение хороших аргументов; (5) Эстетика или философия искусства, или изучение прекрасного и теория искусства; и (6) социально-политическая философия или изучение политических и правовых теорий.

Помимо этих традиций, существует множество специализированных исследований, таких как «Философия языка», изучающая, как мы лингвистически общаемся с помощью знаков; Философия права, изучающая применение юридических теорий к конкретным делам; Деловая этика, которая касается применения этических теорий к моральным вопросам как на работе, так и на рынке; Философия пола и пола, в которой рассматривается, как этические и социальные теории связаны с пониманием и оценкой статуса женщин, гомосексуализма и порнографии.

Студенты философии часто ищут обширные знания в одной или нескольких из этих областей, а также в традиционных областях. Таким образом, философы — это искатели знаний, которые стремятся как к знаниям в целом, так и к специализированным областям обучения.

Философы — это интеллектуалы, которые обычно хорошо говорят и пишут. Они выступают за дебаты и проверку условностей и убеждений. Они «слепни», которые задают вопросы, которые беспокоят тех, чьи убеждения принимаются некритически.Философы стремятся понять себя через понимание и оценку позиций, аргументов, идей и систем убеждений. Обычно они стремятся открыть истину и действовать во благо.

Философы, когда они достигают своих целей, часто оказываются мудрыми и довольными людьми. Они показывают, что философия — это не просто академическая дисциплина; это способ жить.

«Философия для шикарных белых парней с целевыми фондами» — почему так мало женщин? | Университеты

Философия выделяется среди гуманитарных наук: это одна из немногих предметных областей, в которых число женщин значительно превышает численность мужчин.

Хотя студенты мужского и женского пола посещают бакалавриат по философии почти в равном количестве, число женщин, которые делают карьеру в философии, намного меньше. В недавнем отчете подразделения Equality Challenge Unit было обнаружено, что среди предметов, не относящихся к основным (наука, технология, инженерия и математика), философия является одним из наиболее популярных среди мужчин, причем мужчины составляют 71,2% профессии.

Почему женщин-философов не так много? И как факультеты университетов могут стать более инклюзивными?

«Мы начинаем добиваться небольшого постепенного прогресса в борьбе с проблемой, которая длилась слишком долго.Фотография: Дженнифер Сол

Профессор Дженнифер Сол, глава философского факультета Шеффилдского университета

Когда я был аспирантом в Принстоне в 1990-х, никто из моих знакомых не говорил систематически о женщинах в философии. Я помню только один разговор в поезде, в котором несколько из нас, женщин, аспирантов, отметили, как мало мы говорим на семинарах, и обменялись некоторыми советами о том, как преодолеть страх перед разговором, который каким-то образом свалился на нас только после того, как мы поступили в аспирантуру. школа — «Привыкай к своему голосу! «Попробуйте спросить:« Как пишется это имя? »»

Лишь много лет спустя я начал знакомиться с женщинами, которые собирались вместе, чтобы обсудить эти проблемы.Затем я узнал факты: женщины составляют лишь 17% штатных преподавателей философии в США (в Великобритании немного лучше — 29%). И я узнал, что это хуже, чем в большинстве областей науки, где гендерное неравенство долгое время было источником беспокойства. Я хотела узнать больше о разнообразном опыте женщин — хорошем и плохом — в философии. Поэтому я решил создать блог, где люди могли бы делиться краткими анекдотами.

То, что я получил, меня шокировало. Это был поток историй — 10 или более в день, почти все рассказы об ужасных сексуальных домогательствах.Это было не из тех вещей, которые открыты для интерпретации, как я обнаружил, многие ожидают. Это был выдающийся приглашенный оратор, чьи первые слова были: «Покажи мне аспиранта, которого я могу трахнуть». Это была женщина за женщиной, уходившей из философии после преследований, нападений или ответных мер. Это было плохо, и это был торрент. (А рассказы и просьбы о помощи, которые приходили ко мне вне блога, были еще хуже.) Профессия была шокирована и воодушевлена.

С момента создания блога было несколько громких скандалов с сексуальными домогательствами в философии.И сейчас начинается обратная реакция на феминисток, которые «захватили профессию» и о которых теперь говорят, что они обладают огромной силой для преследования.

По правде говоря, мы не занимаемся профессией: у нас все еще 17–29%. Мы начинаем добиваться небольшого постепенного прогресса в борьбе с проблемой, которая длилась слишком долго. Для меня это огромный источник надежды. Но это далеко не полный поворот. А по другим вопросам нам еще предстоит пойти еще дальше.К примеру, какой бы мужской ни была философия, она намного белее, и философы только начинают заниматься этой проблемой.

«Насколько мне известно, в Великобритании работают всего пять черных философов, трое из которых — женщины, и я одна из них». Фотография: Патрис Хейнс

Патрис Хейнс, старший преподаватель философии Ливерпульского университета

Мои родители из Карибского бассейна высоко ценили образование, особенно математику и естественные науки — серьезные предметы, которые обеспечат вам надежную профессиональную работу.Когда я заявил, что собираюсь поступить в магистратуру по философии, мой отец пришел в ужас. Философия для шикарных белых парней с целевыми фондами.

Представление моего отца о бесполезности философии отражает более широкое подозрение за пределами (и даже внутри) академических кругов, что это просто пережиток прошлого, томящийся в тени науки.

В некотором смысле мой отец прав: делать академическую карьеру в философии довольно бесцеремонно, поскольку нет гарантии получения работы по окончании многолетнего обучения.Я подозреваю, что это может объяснить, почему этнические меньшинства недопредставлены в этой дисциплине. Добавьте к этому ослепляющую белизну этой философии, и вы легко увидите отсутствие привлекательности.

Насколько мне известно, в Великобритании работают всего пять черных философов, трое из которых — женщины, и я одна из них. На философских конференциях я, как правило, единственный темнокожий академик среди делегатов, и часто я одна из немногих присутствующих женщин — если только это не конференция по феминистской философии, и в этом случае количество мужчин можно сосчитать по пальцам…

На сегодняшний день я не встречал какого-либо прямого расизма или сексизма в академических кругах (за исключением присутствия этого в западной философской пушке). Тем не менее, стоит отметить, что ни я, ни две британские чернокожие женщины-философы не работают на отдельных философских факультетах: этот порог еще предстоит преодолеть. Более того, хотя женщин-профессоров философии мало, в британских учебных заведениях нет черных профессоров философии.

Время от времени американские ученые, обычно мужчины среднего возраста, говорили мне: «Они полюбят вас в Америке.Все, что вам нужно сделать, это упомянуть в заявлении, что вы темнокожая женщина, и вы будете участвовать! » Я не совсем уверен. В конце концов, хотя Американская философская ассоциация насчитывает 11 000 членов, на философских факультетах США работает всего 30 чернокожих женщин-философов. Что еще более проблематично, хотя такие комментарии, несомненно, имеют хорошие намерения, они также вызывают ужасный призрак символизма. Трудно заработанные академические достижения затмеваются способностью улучшить профиль разнообразия факультета на 100%.

Стелла Сэндфорд: «Философии чрезвычайно трудно принимать вызовы своим традиционным способам ведения дел». Фотография: Стелла Сэндфорд.

Стелла Сэндфорд, профессор современной европейской философии, Кингстонский университет.

Академические дисциплины и практики не защищены от ответственности. тенденция обществ все «гендерно». Они полностью являются частью социокультурного мира, даже если люди часто считают их отдаленными.

Но есть и внутренние причины самой дисциплины.По сравнению с другими предметами философия, тем не менее, имеет тенденцию смотреть внутрь себя. Он имеет тенденцию определять себя довольно узко, и ему чрезвычайно трудно принимать вызовы своим традиционным способам ведения дел.

Другие дисциплины в области гуманитарных и социальных наук в целом быстро откликнулись на идеи социальных движений последнего полувека, но долгое время философия оставалась к ним равнодушной. Философия, преобладающая в Великобритании, имеет тенденцию рассматривать себя как занятие чисто рациональной практикой, не подверженной влиянию социальных и политических контекстов.Поэтому он не смог увидеть, каким образом он фактически отражает интересы своей относительно узкой группы практикующих и исключает других.

После женского движения, например, большинство англоязычных философов придерживались идеи, что размышления о гендере принадлежат социологии и не имеют к ней никакого отношения. Группы, наиболее затронутые этими социальными движениями, не воспринимали — возможно, до сих пор — серьезно относились к своим проблемам в философии. Неудивительно, что они предпочитают учиться в более гостеприимных районах.

Хелен Биби: «Я присутствовала на многих собраниях, где взглядам женщин уделялось меньше внимания, чем взглядам мужчин в зале». Фотография: Хелен Биби

Хелен Биби, профессор философии Сэмюэля Холла, Манчестерский университет.

В философии очень высоко ценится способность мыслить с исключительной ясностью и строгостью по очень абстрактным вопросам, и это справедливо; но это, конечно, стереотипно мужская добродетель. А это означает, что женщины должны быть намного лучше своих коллег-мужчин, чтобы иметь такой же уровень способностей.Именно так работают стереотипы: гораздо легче думать, что кто-то является интеллектуальным гигантом, если это качество хорошо сочетается с другими вещами, которые вы о нем знаете.

Очень трудно сказать, когда и стали ли вы объектом такого рода предубеждений. Если вы не устроились на работу или не приняли вашу статью к публикации, всегда есть другие возможные объяснения.

Но есть, по крайней мере, хорошие общие доказательства — если не относящиеся к философии, — что стереотипы могут объяснить, по крайней мере частично, относительную неуспешность женщин и других групп меньшинств.

А есть личные впечатления. Я побывал на многих собраниях и семинарах, на которых взглядам женщин уделялось меньше внимания, чем взглядам присутствующих в зале мужчин.

Мой собственный уровень положения в университетской иерархии на протяжении всей моей карьеры систематически недооценивался коллегами.

Как 40-летний руководитель отдела, когда я приехал на встречу руководителей отделов, один из руководителей (женщина) сказал: «Ой, извините, студентов на это не приглашают. встреча.«В начале своей карьеры — в возрасте от 20 до 30 лет — я начал носить костюм в первые несколько недель учебного года, чтобы избавить людей от смущения при принятии меня за студента (и это в учебных заведениях). где шансы, что кто-то станет зрелым учеником, были довольно низкими).

В наши дни, как и большинство моих коллег-мужчин любого возраста, я не беспокоюсь; меня никто не принимает за студента. Но они действительно — а мне 46 — обычно принимают меня за аспиранта или постдока, если я очень быстро не говорю или не делаю что-то, что делает это предположение несостоятельным.

Иногда мне кажется, что мне следует культивировать образ стереотипной женщины-профессора. Я не знаю, что это за образ, но я думаю, что у вас должны быть седые волосы и вы должны быть старше 50. Так что, если я перестану красить волосы, мне не придется долго ждать.

Кэтрин Дженкинс: «Философские дискуссии часто ведутся очень агрессивно и воинственно». Фотография: Кэтрин Дженкинс

Кэтрин Дженкинс, кандидат философских наук, факультет философии, Университет Шеффилда

Я начал думать о положении женщин в философии, когда я учился на MPhil.Некоторые студенты сообщили, что женщины выступают на семинарах гораздо реже, чем мужчины, и, как представитель аспирантов, я помогал поднять этот вопрос на факультете философии.

Изначально существовало некоторое сопротивление идее о том, что это проблема пола, а не просто неизбежной проблемы, вызванной «застенчивостью» некоторых учащихся. Но мы опросили студентов и обнаружили, что это действительно гендерное явление.

Философские дискуссии часто ведутся очень агрессивно и воинственно, и, учитывая, что социальные нормы не поощряют девочек и женщин вести себя подобным образом, неудивительно, что такие способы обсуждения заставляют некоторых женщин чувствовать себя не совсем как дома.

Эту проблему можно решить довольно просто, проводя семинары, которые проходят более тщательную модерацию, чтобы помочь сделать их менее агрессивными. Это хорошо для всех, кого может оттолкнуть очень агрессивная среда, и я также думаю, что это способствует более тонкому философскому взаимодействию.

Ричард Петтигрю: «Окружающие склонны относиться к женщинам негативно, если они проявляют враждебное поведение». Фотография: Ричард Петтигрю.

Ричард Петтигрю, профессор и заведующий кафедрой философии Бристольского университета.

Вы часто слышите, как люди предполагают, что враждебный характер некоторых философских дебатов не нравится женщинам, потому что они менее комфортны в боевых ситуациях.Я не вижу этому никаких доказательств. Но это, безусловно, правда, что женщины, как правило, подвергаются негативной оценке со стороны других, если проявляют враждебное поведение.

Кажется, что женщины, участвующие в философских дебатах, находятся в безвыходной ситуации. Либо они работают хорошо по стандартам дискуссии, но затем их судят негативно по их характеру — они оцениваются как «грубые» или «требующие особого внимания» за поведение, которое могло бы заслужить похвалу человека, например, «компетентный» и «знает свое». разум». Или они ведут себя так, что вызовет меньшее осуждение, но тогда о них судят негативно по их философским способностям.

Еще одним фактором является бессознательная предвзятость — когда мы более негативно оцениваем выполнение человеком задачи, если он принадлежит к группе, которая, согласно стереотипам, плохо справляется с этой задачей.

Что делать? С одной стороны, нам нужно попытаться изменить стереотип. Мы можем сделать это, составив гендерно сбалансированные списки чтения для наших курсов, обеспечив гендерный баланс среди выступающих на наших конференциях, в наших сериях семинаров, а также в советах и ​​комитетах наших журналов и научных обществ.

Нам также необходимо смягчить последствия неосознанной предвзятости путем анонимности, где это возможно, будь то оценка в бакалавриате или при приеме на работу, а также обучая весь персонал известным способам уменьшения предвзятости.

Мужчины-философы должны принимать более активное участие. Если бремя борьбы с недостаточной представленностью женщин в философии непропорционально ложится на женщин, это лишит их более чем справедливого времени, которое они должны посвятить своим исследованиям и преподаванию, именно так философы строят свою карьеру.Мужчины должны быть равноправными партнерами в борьбе с этой проблемой.

Мина Дханда: «Жезл расизма настолько глубок в плоти философии, что его больше не видно с поверхности». Фотография: Мина Дханда

Доктор Мина Дханда, преподаватель философии и культурной политики, Университет Вулверхэмптона

Женщины в академических кругах, вообще говоря, сталкиваются с обычным давлением — держать семьи вместе и присматривать за студентами. Многие, как правило, обретают голос в более позднем возрасте, чем мужчины.Найти правильные слова и подходящую среду для выражения наших философских мыслей — трудная задача.

Большая часть философии мейнстрима укрощена и укрощена именно потому, что она направлена ​​на воспроизводство привилегий.

Феминизм и антирасизм лишь поверхностно включены в язык культурной политики. Возможно, именно поэтому положение чернокожих женщин и женщин из этнических меньшинств в философии остается досадно низким. Мало кто думает, что нужно что-то делать, чтобы устранить последствия сохраняющихся скрытых гендерных или расовых предубеждений в учебной программе, при приеме на работу или в продвижении преподавательского состава.

Мое недавнее междисциплинарное совместное исследование для Комиссии по вопросам равенства и прав человека, Великобритания, озаглавленное «Каста в Великобритании», в котором излагаются последствия превращения касты в расовый аспект в Законе о равенстве 2010 г., использует философские инструменты, не называя никаких философских теорий. .

Это не будет считаться философской работой, учитывая ортодоксальность, укоренившуюся в нашем предмете. Я знаю это; но все же думаю, что если бы философия стала более открытой для настойчивых требований женщин обдумывать последствия нашего воплощенного существования — существования, опутанного такими маркерами идентичности, как пол, раса, каста или класс, — тогда потребуется предпринять еще много подобных проектов.

Шип расизма настолько глубоко в плоти философии, что его больше не видно с поверхности. Это больно. Нам нужно больше черных философов, женщин-философов — авантюристов и еретиков, неуправляемых, строгих и неутомимых мыслителей, стремящихся заставить философию соответствовать миру, в котором мы живем.

Примерно так:

Примите участие в конкурсе Guardian University Awards 2015 и присоединяйтесь к сети высшего образования для получения дополнительных комментариев, анализа и возможностей трудоустройства прямо на свой почтовый ящик.Следуйте за нами в Twitter @gdnhighered.

Что такое философия? Омнибус определений от выдающихся философов — Brain Pickings

На прошлой неделе мы изучили, как некоторые из величайших умов истории, включая Ричарда Фейнмана, Карла Сагана, Альберта Эйнштейна, Мари Кюри и Исаака Азимова, определяли науку. Кант, как известно, считал философию «королевой наук» — независимо от того, правда это или нет, философия кажется еще более труднодостижимой, чем наука.

Из Philosophy Bites , книга, основанная на замечательном подкасте с одноименным названием, представляет собой сборник определений, связанных самым увлекательным заявлением об отказе от ответственности, поскольку, как пристально отмечает Найджел Уорбертон во введении к книге, «философия» является необычным предметом, потому что его практикующие не сходятся во мнении, о чем он.”

Следующие определения взяты из первой главы книги, в которой ряду выдающихся современных философов задается, казалось бы, простой, но, как мы увидим, ужасно запутанный вопрос: «Что такое философия?»

Философия действительно серьезно размышляет над наиболее важными вопросами и пытается внести аналитическую ясность как в вопросы, так и в ответы ». ~ Мэрилин Адамс

[P] Философия — это исследование издержек и выгод, которые возникают, когда вы занимаете определенную должность.Например, если вы спорите о свободе воли и пытаетесь решить, быть ли компатибилистом или инкомпатибилистом — совместима ли свободная воля с причинным детерминизмом? — вы обнаруживаете, какие проблемы и какие преимущества вы получаете, говоря, что это совместимо, и какие проблемы и преимущества вы получаете, говоря, что это несовместимо ». ~ Питер Адамсон

Философия — это успешная любовь к мышлению ». ~ Джон Армстронг

Это немного похоже на то, что Августин сказал о концепции времени.Когда меня об этом никто не спрашивает, я знаю. Но всякий раз, когда меня спрашивают о том, что такое понятие времени, я понимаю, что не знаю ». ~ Каталин Аврамеску

(Реплика Ричарда Фейнмана, похожего на ответ на вопрос, что такое наука).

Начинает появляться несколько общих тем, в первую очередь идея критического мышления:

Философия на 99 процентов основана на критическом осмыслении всего, что вас интересует ». ~ Ричард Брэдли

Я не думаю, что это что-то одно, но я думаю, что в целом это связано с критикой и размышлениями о вещах, которые большинство людей считает само собой разумеющимися.”~ Аллен Бьюкенен

Философия — это критическое мышление: попытка осознать, как работает собственное мышление, все вещи, которые он считает само собой разумеющимися, и то, как собственное мышление формирует то, о чем мы думаем ». ~ Дон Купитт

Еще одна актуальная тема — осмысление:

Проще говоря, нужно понять все это… Мы попадаем в мир, который не выбрали. Есть всевозможные способы истолковать это и найти смысл в мире и в жизни, которой мы живем.Итак, философия заключается в осмыслении той ситуации, в которой мы оказались ». ~ Клэр Карлайл

Я думаю, что он фундаментально ясно и хорошо размышляет о природе реальности и нашем месте в ней, чтобы лучше понять, что происходит вокруг нас, и каков наш вклад в эту реальность и ее влияние на нас ». ~ Барри Смит

[Философия — это] процесс размышления над самыми глубокими концепциями, то есть структурами мысли, которые составляют то, как мы думаем о мире.Итак, это такие понятия, как причина, причинность, материя, пространство, время, разум, сознание, свобода воли, все эти большие абстрактные слова, и они составляют темы, и люди думали о них две с половиной тысячи лет, и я ожидаю, что они Буду думать о них еще две с половиной тысячи лет, если кто-нибудь из нас останется ». ~ Саймон Блэкберн

Также повторяется понятие предпосылок:

Философия всегда была чем-то вроде науки о предпосылках; но он не должен просто разоблачать их и говорить «вот они».О них следует сказать что-то еще, что может помочь людям ». ~ Тони Коуди

Философия — это название, которое мы даем набору вопросов, которые представляют для нас глубокий интерес и на которые нет специального способа ответить. Категории, с помощью которых они сформулированы, не позволяют проводить эксперименты, чтобы ответить на них, поэтому мы снова возвращаемся к попыткам ответить на них на основе доказательств, которые мы можем накапливать ». ~ Пол Сноудон

Философия — это то, что мне на старших курсах женщины не могли делать * — выдающийся философ, которому лучше всего остаться безымянным.Но для меня это образ овода, сократова овода: отказ принимать банальности или общепринятую мудрость, не изучив их ». ~ Донна Дикенсон

Я думаю, что раньше это было исследование того, что правда и как люди должны жить; это все еще отдаленно связано с этим, но я бы сказал, что расстояние увеличивается, а не сужается ». ~ Джон Данн

Философия — это концептуальная инженерия. Это означает рассмотрение вопросов, которые открыты для обоснованного разумного разногласия, путем предоставления новых концепций, которые могут быть заменены в будущем, если будут найдены более экономические решения, — но это вопрос рационального согласия.”~ Лучано Флориди

Боюсь, что у меня есть очень бесполезный ответ на этот вопрос, потому что это только отрицательный ответ. Это ответ, который Фридрих Шлегель дал в его Фрагментах Атенея : философия — это способ попытаться быть систематическим духом, не имея системы ». ~ Раймонд Гойсс

Философия как можно яснее думает о самых фундаментальных концепциях, которые пронизывают все дисциплины ». ~ Энтони Кенни

[Философ] — моральный предприниматель.Красивое изображение. Это тот, кто создает новые способы оценки вещей — что важно, что стоит — это меняет то, как вся культура или целые люди понимают эти вещи ». ~ Брайан Лейтер

(Хороший редактор, в таком случае, тоже философ — он или она тоже образует для аудитории, что имеет значение в мире и почему.)

Я думаю, что философия в классическом понимании — это любовь к мудрости. Итак, тогда возникает вопрос: «Что такое мудрость?» И я думаю, что мудрость — это понимание того, что действительно важно в этом мире.”~ Томас Погге

Трудно сказать, но одно несомненно верно: «Что такое философия?» Сам по себе является поразительно философским вопросом ». ~ А. В. Мур

Я не могу ответить прямо. Я расскажу, почему я стал философом. Я стал философом, потому что хотел иметь возможность говорить о многих, многих вещах, в идеале со знанием, но иногда не совсем тем объемом знаний, который мне потребовался бы, если бы я был специалистом в них.Это позволяет вам быть множеством разных вещей. А для меня очень и очень важны множественность и сложность ». ~ Александр Нехемас

Ряд философов особенно озабочены выявлением разницы между наукой и философией:

Философия серьезно думает о самых сложных проблемах, которые существуют. И вы можете подумать, что это делают и ученые, но есть определенный вопрос, трудность которого не может быть решена путем получения дополнительных эмпирических данных.Это требует распутывания предпосылок: выяснения того, что нашим мышлением движут идеи, о которых мы даже не догадывались. Вот что такое философия ». ~ Дэвид Папино

Я рассматриваю философию как метод исследования, а не как конкретный набор предметов. Я считаю, что это такие вопросы, когда вы не пытаетесь выяснить, как ваши идеи цепляются за мир, верны ли они или нет, как это делает наука, а больше о том, как ваши идеи висят. вместе.Это означает, что философские вопросы возникнут по многим предметам ». ~ Джанет Рэдклифф Ричардс

(Хотя, можно возразить, некоторые из величайших ученых всех времен, включая Альберта Эйнштейна и Стивена Хокинга, и это всего лишь двое, смогли развить свои теории только потому, что они смешали эмпирическое с глубоко концептуальным.)

Философия критически размышляет о том, как обстоят дела. Это включает в себя критическое осмысление социальных, политических и экономических договоренностей.Это всегда подразумевает возможность того, что вещи могут быть другими, чем они есть. И лучше .. »~ Майкл Сэндел

Что ж, я могу рассказать вам, как возникают философские проблемы, на мой взгляд, когда два здравых смысла движутся в разных направлениях, а затем начинается философия. И я полагаю, что я также думаю, что все, что претендует на звание философии и не может быть связано с проблемой, которая возникает таким образом, вероятно, пусто ». ~ Джонатан Вольф

Я думаю, что греческий термин совершенно прав; это способ любить знания.”~ Роберт Роуленд Смит

Philosophy Bites превосходен в целом, исследуя такие разнообразные аспекты философии, как этика, политика, метафизика и разум, эстетика, религия и атеизм, а также смысл жизни.

* Полный набор ответов в книге Philosophy Bites включает 44 философа-мужчину и 8 женщин-философов — похоже, к сожалению, многие женщины восприняли и, возможно, продолжают принимать слова этого символического «выдающегося философа старого порядка». » по номиналу.Что мог сказать Эйнштейн?

Мнение: Зачем науке нужна философия

Несмотря на тесные исторические связи между наукой и философией, современные ученые часто воспринимают философию как совершенно отличную от науки и даже антагонистическую ей. Мы утверждаем, что, наоборот, философия может иметь важное и продуктивное влияние на науку.

Мы проиллюстрируем нашу точку зрения тремя примерами, взятыми из различных областей современных наук о жизни.Каждый из них связан с передовыми научными исследованиями, и каждый был однозначно признан практикующими исследователями как полезный вклад в науку. Эти и другие примеры показывают, что вклад философии может принимать по крайней мере четыре формы: разъяснение научных концепций, критическая оценка научных предположений или методов, формулирование новых концепций и теорий и налаживание диалога между различными науками, а также между наукой и обществом.

Концептуальное разъяснение и стволовые клетки.

Во-первых, философия предлагает концептуальное разъяснение. Концептуальные разъяснения не только улучшают точность и полезность научных терминов, но также приводят к новым экспериментальным исследованиям, потому что выбор данной концептуальной основы сильно ограничивает то, как задуманы эксперименты.

Определение стволовых клеток является ярким примером. Философия имеет давнюю традицию исследования свойств, и инструменты, используемые в этой традиции, недавно были применены для описания «стволовости», свойства, которое определяет стволовые клетки.Один из нас показал, что в современных научных знаниях существуют четыре различных типа свойств под видом строгости (1). В зависимости от типа ткани стволовость может быть категориальным свойством (внутренним свойством стволовой клетки, независимо от ее окружения), диспозиционным свойством (внутренним свойством стволовой клетки, которое контролируется микросредой), реляционным свойством. (внешнее свойство, которое может быть придано не стволовым клеткам микросредой) или системное свойство (свойство, которое поддерживается и контролируется на уровне всей популяции клеток).

Исследователь стволовых клеток и рака Ганс Клеверс отмечает, что этот философский анализ подчеркивает важные семантические и концептуальные проблемы в онкологии и биологии стволовых клеток; он также предполагает, что этот анализ легко применим к экспериментам (2). Действительно, помимо концептуального разъяснения, эта философская работа имеет практическое применение, как показано на примере раковых стволовых клеток в онкологии.

Исследования, направленные на разработку лекарств, нацеленных либо на раковые стволовые клетки, либо на их микроокружение, на самом деле основаны на различных видах стволовости и, таким образом, вероятно, будут иметь разную степень успеха в зависимости от типа рака (1).Более того, они могут не охватывать все типы рака, потому что современные терапевтические стратегии не принимают во внимание системное определение стволовости. Таким образом, определение типа стволовости каждой ткани и рака полезно для управления разработкой и выбором противоопухолевых методов лечения. На практике эта структура привела к исследованию методов лечения рака, которые сочетают в себе нацеливание на внутренние свойства раковых стволовых клеток, их микроокружение и иммунные контрольные точки, чтобы охватить все возможные виды стволовых клеток (3).

Более того, эта философская концепция недавно была применена к другой области, изучению органоидов. В системном обзоре экспериментальных данных по органоидам из различных источников Picollet-D’hahan et al. (4) охарактеризовали способность образовывать органоиды как диспозиционное свойство. Затем они могут утверждать, что для повышения эффективности и воспроизводимости производства органоидов, что является основной проблемой в данной области, исследователям необходимо лучше понимать внутреннюю часть диспозиционного свойства, на которое влияет микросреда.Чтобы различать внутренние особенности клеток с таким расположением, эта группа в настоящее время разрабатывает высокопроизводительные функциональные геномные методы, позволяющие исследовать роль практически каждого человеческого гена в формировании органоидов.

Иммуногенность и микробиом.

В дополнение к своей роли в концептуальном прояснении, философия может внести свой вклад в критику научных предположений — и даже может быть активна в формулировании новых, проверяемых и предсказательных теорий, которые помогают установить новые пути для эмпирических исследований.

Например, философская критика структуры иммунного «я-несамо» (5) привела к двум важным научным вкладам. Во-первых, это стало основой для формулировки новой теоретической основы, теории прерывности иммунитета, которая дополняет предыдущие модели «я-не-я» и опасность, предполагая, что иммунная система реагирует на внезапные модификации антигенных мотивов (6). Эта теория проливает свет на многие важные иммунологические явления, включая аутоиммунные заболевания, иммунные ответы на опухоли и иммунологическую толерантность к хронически экспрессируемым лигандам.Теория прерывности была применена к множеству вопросов, помогая исследовать влияние химиотерапевтических агентов на иммуномодуляцию при раке и разъясняя, как естественные клетки-киллеры постоянно изменяют свой фенотип и функционируют посредством взаимодействия со своими лигандами таким образом, чтобы обеспечить толерантность к телесным повреждениям. (самостоятельные) составляющие (7). Теория также помогает объяснить последствия повторных вакцинаций у лиц с ослабленным иммунитетом (8) и предлагает динамические математические модели иммунной активации.В совокупности эти различные эмпирические оценки иллюстрируют, как философски вдохновленные предложения могут привести к новым экспериментам, открывая новые возможности для исследований.

Во-вторых, философская критика, наряду с другими философскими подходами, внесла вклад в представление о том, что каждый организм, далекий от генетически однородного «я», представляет собой симбиотическое сообщество, укрывающее и терпимое множеством чужеродных элементов (включая бактерии и вирусы), которые признаются, но не признаются. устраняется его иммунной системой (9).Исследования симбиотической интеграции и иммунной толерантности имеют далеко идущие последствия для нашей концепции того, что составляет индивидуальный организм, который все больше концептуализируется как сложная экосистема, ключевые функции которой, от развития до защиты, восстановления и познания, зависят от взаимодействия с микробами. (9).

Влияние на когнитивную науку.

Изучение познания и когнитивной нейробиологии предлагает поразительную иллюстрацию глубокого и длительного влияния философии на науку.Как и в случае с иммунологией, философы сформулировали влиятельные теории и эксперименты, помогли инициировать конкретные исследовательские программы и внесли свой вклад в смену парадигм. Но масштабы влияния затмевают дело иммунологии. Философия сыграла свою роль в переходе от бихевиоризма к когнитивизму и вычислительной технике в 1960-х годах. Возможно, наиболее заметной была теория модульности разума, предложенная философом Джерри Фодором (10). Его влияние на теории когнитивной архитектуры трудно переоценить.В честь смерти Фодора в 2017 году ведущий когнитивный психолог Джеймс Рассел в журнале Британского психологического общества выступил с докладом «когнитивная психология развития BF (до Фодора) и AF (после Фодора)» (https://thepsychologist.bps.org .uk / jerry-fodor-1935-2017).

Модульность относится к идее, что ментальные феномены возникают в результате действия множества различных процессов, а не одного недифференцированного. Вдохновленный данными экспериментальной психологии, лингвистики Хомского и новыми вычислительными теориями в философии разума, Фодор предположил, что человеческое познание структурировано в виде набора низкоуровневых, предметно-ориентированных, инкапсулированных в информацию специализированных модулей и более высокого уровня. Общая центральная система для абдуктивного мышления с информацией, идущей только вверх по вертикали, а не вниз или по горизонтали (т.е., между модулями). Он также сформулировал строгие критерии модульности. По сей день предложение Фодора устанавливает условия для многих эмпирических исследований и теорий во многих областях когнитивной науки и нейробиологии (11, 12), включая когнитивное развитие, эволюционную психологию, искусственный интеллект и когнитивную антропологию. Хотя его теория была пересмотрена и подвергнута сомнению, исследователи продолжают использовать, корректировать и обсуждать его подход и базовый концептуальный инструментарий.

Философия и наука разделяют инструменты логики, концептуального анализа и строгой аргументации.Тем не менее философы могут использовать эти инструменты с такой степенью тщательности, свободы и теоретической абстракции, которую практикующие исследователи часто не могут себе позволить в своей повседневной деятельности.

Задание на ложное убеждение представляет собой еще один ключевой пример влияния философии на когнитивные науки. Философ Дэниел Деннет был первым, кто задумал основную логику этого эксперимента как пересмотр теста, используемого для оценки теории разума, способности приписывать психические состояния себе и другим (13).Задача проверяет способность приписывать другим убеждения, которые один считает ложными, при этом ключевая идея состоит в том, что рассуждение о чужих ложных убеждениях, в отличие от истинных убеждений, требует представления других людей как имеющих ментальные представления, которые расходятся с вашими собственными и от других. каков мир на самом деле. Его первое эмпирическое применение было сделано в 1983 г. (14) в статье, название которой «Убеждения в отношении убеждений: репрезентация и сдерживающая функция ложных убеждений в понимании обмана маленькими детьми» само по себе является прямой данью вкладу Деннета.

Задание на ложное убеждение представляет собой важный эксперимент в различных областях когнитивной науки и нейробиологии с широким применением и последствиями. Они включают в себя тестирование стадий когнитивного развития у детей, обсуждение архитектуры человеческого познания и его различных способностей, оценку теории умственных способностей у человекообразных обезьян, разработку теорий аутизма как умственной слепоты (согласно которым трудности при прохождении задания на ложное убеждение являются связанных с состоянием), и определение того, какие конкретные области мозга связаны со способностью рассуждать о содержимом разума другого человека (15).

Философия также помогла области когнитивной науки отсеять проблемные или устаревшие предположения, способствуя научным изменениям. Понятия разума, интеллекта, сознания и эмоций повсеместно используются в разных областях, часто с небольшим соглашением об их значении (16). Разработка искусственного интеллекта, построение психологических теорий переменных психического состояния и использование инструментов нейробиологии для исследования сознания и эмоций требуют концептуальных инструментов для самокритики и междисциплинарного диалога — именно тех инструментов, которые может предоставить философия.

Философия, иногда обозначаемая греческой буквой фи, может помочь продвинуться на всех уровнях научного предприятия, от теории до эксперимента. Недавние примеры включают вклад в биологию стволовых клеток, иммунологию, симбиоз и когнитивную науку. Изображение предоставлено Вибке Бреттинг (художник).

Философия и научные знания.

Приведенные выше примеры — далеко не единственные: в науках о жизни философские размышления сыграли важную роль в таких разнообразных вопросах, как эволюционный альтруизм (17), дебаты о единицах отбора (18), построение «дерева». жизни »(19), преобладание микробов в биосфере, определение гена и критический анализ концепции врожденности (20).Точно так же в физике фундаментальные вопросы, такие как определение времени, были обогащены трудами философов. Например, анализ временной необратимости Хью Прайсом (21) и замкнутых временных кривых Дэвидом Льюисом (22) помог рассеять концептуальную путаницу в физике (23).

Вдохновленные этими и многими другими примерами, мы видим, что философия и наука находятся в одном континууме. Философия и наука разделяют инструменты логики, концептуального анализа и строгой аргументации.Тем не менее философы могут использовать эти инструменты с такой степенью тщательности, свободы и теоретической абстракции, которую практикующие исследователи часто не могут себе позволить в своей повседневной деятельности. Философы, обладающие соответствующими научными знаниями, могут затем внести значительный вклад в развитие науки на всех уровнях научного предприятия от теории до эксперимента, как показывают приведенные выше примеры.

Но как на практике мы можем облегчить сотрудничество между исследователями и философами? На первый взгляд решение может показаться очевидным: каждое сообщество должно сделать шаг навстречу другому.Однако было бы ошибкой считать это легкой задачей. Препятствий много. В настоящее время значительное число философов презирают науку или не видят ее отношения к своей работе. Даже среди философов, предпочитающих диалог с исследователями, немногие хорошо знакомы с новейшими научными достижениями. И наоборот, немногие исследователи осознают пользу, которую могут принести философские идеи. В нынешнем научном контексте, где преобладают растущая специализация и растущие потребности в финансировании и результатах, только очень ограниченное число исследователей имеет время и возможность даже быть в курсе работ, произведенных философами в области науки, не говоря уже о том, чтобы читать их.

Чтобы преодолеть эти трудности, мы считаем, что ряд простых рекомендаций, которые можно было бы легко реализовать, могут помочь преодолеть разрыв между наукой и философией. Восстановление связи между философией и наукой весьма желательно и более осуществимо на практике, чем предполагалось десятилетиями отчуждения между ними.

• i ) Освободите место для философии на научных конференциях. Это очень простой механизм, позволяющий исследователям оценить потенциальную полезность идей философов для их собственных исследований.В свою очередь, большее количество исследователей могло бы участвовать в философских конференциях, расширяя усилия таких организаций, как Международное общество истории, философии и социальных исследований биологии; Ассоциация философии науки; и Общество философии науки на практике.

• ii ) Приглашайте философов в научные лаборатории и отделы. Это мощный способ (уже исследованный некоторыми авторами и другими) для философов изучать науку и предоставлять более подходящий и хорошо обоснованный анализ, а для исследователей — получать пользу от философского вклада и адаптироваться к философии в целом.Это может быть наиболее эффективным способом помочь философии оказать быстрое и конкретное влияние на науку.

• iii ) Совместное руководство аспирантами. Совместное руководство аспирантами со стороны исследователя и философа — прекрасная возможность сделать возможным перекрестное кормление этих двух областей. Он способствует созданию диссертаций, которые являются как экспериментально богатыми, так и концептуально строгими, и в процессе обучения новое поколение философов-ученых.

• iv ) Создавайте учебные программы, сбалансированные по науке и философии, которые будут способствовать подлинному диалогу между ними. Некоторые из таких учебных программ уже существуют в некоторых странах, но их расширение должно стать первоочередной задачей. Они могут предоставить студентам, изучающим естественные науки, точку зрения, которая позволит им лучше решать концептуальные задачи современной науки и предоставить философам прочную основу для научных знаний, которые будут оказывать максимальное влияние на науку. Учебные программы по естествознанию могут включать занятия по истории науки и философии науки.Учебные программы по философии могут включать в себя научный модуль.

• v ) Читайте науку и философию. Научное чтение необходимо для практики философии науки, но чтение философии также может стать отличным источником вдохновения для исследователей, о чем свидетельствуют некоторые из приведенных выше примеров. Например, журнальные клубы, в которых обсуждаются как научные, так и философские вклады, представляют собой эффективный способ интеграции философии и науки.

• vi ) Откройте новые разделы, посвященные философским и концептуальным вопросам в научных журналах.Эта стратегия была бы подходящим и убедительным способом предположить, что философская и концептуальная работа является продолжением экспериментальной работы, поскольку она вдохновлена ​​ею и может вдохновлять ее в ответ. Это также сделало бы философские размышления о конкретной научной области более заметными для соответствующего научного сообщества, чем когда они публикуются в философских журналах, которые ученые редко читают.

Мы надеемся, что изложенные выше практические шаги будут способствовать возрождению интеграции науки и философии.Кроме того, мы утверждаем, что сохранение верности философии повысит жизнеспособность науки. Современная наука без философии наткнется на стену: поток данных в каждой области будет все более и более затруднять интерпретацию, пренебрежение широтой и историей приведет к дальнейшему расколу и разделению научных дисциплин, а упор на методы и эмпирические результаты приведет к сужению их глубины. и более поверхностное обучение студентов.